Магия Терри Пратчетта. Биография творца Плоского мира

Идея принесла практическую пользу – в этот момент Пратчетт находился в середине работы над романом «К оружию! К оружию!», продолжением «Стражи! Стражи!», действие там происходило на территории города, и ему стало очевидно, что он должен сохранять единообразие в своих книгах – хотя бы для того, чтобы не дать самым занудным фанатам без конца указывать на его ошибки. Бриггс прислал Пратчетту по факсу грубую версию карты, тот остался доволен и попросил его заняться ею вплотную. В результате Бриггсу потребовалось несколько месяцев скрупулезной работы, чтобы реализовать этот план (его жена уверяла, что в конце она могла разгуливать по улицам Анк-Морпорка с завязанными глазами) с небольшими изменениями, которые вносил Пратчетт, что часто означало – поскольку Бриггс работал грифелем, бумагой и клеящим карандашом, – что ему приходилось начинать все сначала. Сюда относится и принятое в последний момент решение существенно передвинуть улицу Короткую, главную магистраль города, из-за чего ужасно расстроенный Бриггс, скрипя зубами, согласился и вернулся к своему письменному столу, что-то мрачно бормоча себе под нос.

«Улицы Анк-Морпорка» (The Streets of Ankh-Morpork) с впечатляюще детальной картой Бриггса, великолепно нарисованной художником Стивеном Плейером, опубликованный Corgi к Рождеству 1993 года[209], стал самым тщательно проработанным ответвлением Плоского мира, которое содержало короткий пояснительный текст, написанный Бриггсом и Пратчеттом, и, главное, могло похвастать картой в квадратный метр, сложенной, как в сборниках Национального картографического общества. Красивая, подробная карта, полная скрытых деталей, стала первым внешним источником непосредственного влияния на Плоский мир. Существенная часть плана принадлежала Бриггсу, как и многие названия улиц, а Пратчетт использовал карту во всех следующих книгах, в которых действие проходило в Анк-Морпорке. «Улицы Анк-Морпорка» имели огромный успех и заняли четвертое место в списке бестселлеров документальной литературы, что для карты вымышленного города уже само по себе огромное достижение, кроме того, книга получила приз за художественное оформление – «Премию Британской ассоциации научной фантастики»[210]. Проект оказался настолько успешным, что следующий шаг уже не вызывал сомнений.

И хотя ее создатель вначале твердил, что это невозможно, «Карта Плоского мира» (The Discworld Mappe) была опубликована в 1995 году, всю подготовительную работу сделал Бриггс под руководством Пратчетта, а Стивен Плейер вновь превратил подробный черновик в красиво нарисованную карту фэнтезийного мира. Еще две карты, «Путеводитель по Ланкру» (A Tourist Guide to Lancre) и «Обитель Смерти» (Death’s Domain), вышли в 1998-м и 1999-м годах, однако они продавались не так хорошо, как первые две, при этом вторая была издана тиражом вдвое меньше, чем первая. Впрочем, последние три книги содержали не карты, а развернутые на две страницы виды с высоты птичьего полета с другими картинками, нарисованными Полом Кидби, ставшим еще одним членом семьи Плоского мира.

Пол Кидби, художник-оформитель из Лондона, познакомился с Плоским миром благодаря сестре – и быстро стал ярым поклонником серии, к тому же был уверен, что его стиль идеально подходит к манере письма Пратчетта. В то время он работал коммерческим иллюстратором медиакомпании Future Publishing для журналов вроде SFX. Знакомый репортер показал Пратчетту несколько работ Кидби, когда брал у него интервью, кроме того, рисунки также получили Колин Смайт и другие издатели Пратчетта. Но ни один из подходов не увенчался успехом, и Кидби объяснил это тем, что он посылал обычные рисунки в жанре фэнтези, не учитывая специфики Плоского мира. К тому же у Пратчетта уже сложились рабочие отношения с Джошем Кирби, чьи работы и стиль стали синонимами серии. Тем не менее Кидби верил в свои идеи и решил еще раз показать работы Пратчетту. Он и его тогдашняя жена Сандра посетили автограф-сессию, проходившую в W.H. Smith в Бате, в 1993 году, где отдали автору конверт с несколькими новыми рисунками из Плоского мира. Через несколько недель Кидби удивил звонок Пратчетта, который пришел в восторг от рисунков и сказал, что именно такими он представлял своих персонажей. Он пригласил двадцатидевятилетнего художника к себе домой, чтобы обсудить будущие проекты. Как с Пирсоном и Бриггсом, это стало началом долгого и плодотворного сотрудничества между художником и автором. Работы Джоша Кирби соответствовали нереальному и хаотичному духу раннего Плоского мира, а Кидби представлял персонажей более приземленными, и его иллюстрации лучше соответствовали взрослеющему тону книг. Вскоре Кидби стал «первым художником по выбору» Пратчетта для Плоского мира, и, хотя Кирби продолжали привлекать для создания новых обложек, Кидби и Пратчетт стали близкими друзьями.