Магия тьмы

Тогда у нее не было ответа на этот вопрос. Но сейчас он был. Если ее ярость к Игнасио определяет ее саму, она готова на мгновение отказаться от самой себя. Ради принца. И из надежды покончить со всем этим. Скрепя сердце, Финн подняла руки, показывая чудовищу, что сдается.

– Не трогай его, – сказала она. – Это касается только тебя и меня.

Дракон довольно заурчал.

«Умница моя».

Чудовище постепенно уменьшилось, превращаясь обратно в человека, которого Финн когда-то называла отцом. Он пошел по бальному залу, и Альфи застонал от боли за его спиной.

– Нет! – тихо, но решительно произнес принц. – Выпусти меня!

Ярость сверкнула во взгляде Игнасио. Он поднял руку, и нити на руках и ногах принца резко дернули его тело в разные стороны. Юноша завопил от боли.

Финн примирительным жестом подняла ладони – она знала, как Игнасио любит этот ее жест, означающий признание поражения.

– Отпусти его – и я останусь. Сделаю все, что ты захочешь. И как захочешь.

– Финн, не надо…

Надломленный голос Альфи звучал за ее спиной, но она не могла оглянуться. Ведь тогда она могла бы передумать.

– Ты будешь делать то, что я хочу. – Игнасио склонил голову набок. – А я подумаю над тем, отпустить ли его. Договорились?

Принц снова запротестовал, но Финн уже кивнула. Если Игнасио получит то, чего хочет, он, может быть, позабудет об Альфи. Может быть. А что еще ей оставалось?

Украдкой повернув голову, она взглянула в золотистые глаза Альфи. Горе, отразившееся на его лице, больно ударило по ней, и девушка отвернулась.

– Скажи мне, чего ты хочешь.

Игнасио улыбнулся, и Финн поняла, что он попросит что-то куда худшее, чем она предполагала.

– Я хочу, чтобы принц выпустил магию, которую заключил в ту безделушку. И поместил ее в новый сосуд. В тебя.

Кровь застыла в жилах Финн. Игнасио хотел, чтобы принц заразил ее тьмой Сомбры.

Альфи вскрикнул за ее спиной, а затем послышался его голос – хриплый, напряженный от гнева:

– Вначале тебе придется убить меня, тварь!

Сердце Финн затрепетало. Она знала, что Игнасио ждет от нее покорности. И он хотел напомнить ей, что он единственный человек, который может быть ей родным. Но такого она не ожидала. Да, Игнасио обычно выбирал тех, кто сближался с ней, чтобы они ранили ее. И все же эти слова горели в ее душе, будто пощечина.

– Мое сердце недостаточно черно для этой магии, Игнасио, – сказала она, стараясь, чтобы ее голос прозвучал спокойно.

Раньше сила Сомбры избегала ее. Она явно была не из тех людей, в которых эта магия могла задержаться. Она просто сгорит и рассыплется в прах. И эта смерть будет быстрой. Едва ли это в стиле Игнасио. Может быть, ей удастся его переубедить.

– Магия убьет меня. Ты этого хочешь?

Игнасио покачал головой, точно отец, помогающий ребенку делать домашнее задание для школы.

– Тебе просто нужно признать, что ты убийца, доченька. А ты убийца, mija. Ты станешь прекрасным сосудом для этой темной магии. Наверное, тебя нужно просто подтолкнуть к осознанию этой истины. – Он указал на принца. – Он впустит магию в твое тело, и либо ты обратишься к тьме в своей душе, либо будешь держаться за глупую идею о том, кем тебе хотелось бы быть, и тогда магия сожжет тебя. Ты будешь рядом со мной – или погибнешь. А если мальчишка откажется повиноваться, то погибнет он.

Ругань принца едва долетала до Финн. Все звуки казались приглушенными. Значит, к этому сводится ее выбор. Жить одержимой, демоном с почерневшими глазами. Или погибнуть от руки Игнасио. Предоставленный выбор, по сути, и выбором-то не являлся. Одна и та же судьба, скрывавшаяся в разных обликах. Станет ли она одержимой прислужницей Игнасио или рассыплется в прах – в любом случае это смерть.

Ей оставалась только одна возможность действительно принять решение – и выбрать смерть, которая отражала бы веру принца. Ее собственную веру. Веру в то, что Финн могла бы стать хорошим человеком, будь у нее шанс.

– Я согласна.

От выражения подлинного наслаждения на лице Игнасио ее чуть не стошнило.

– Умница, девочка.

Финн подошла к Альфи, и с каждым шагом к путам на стене ее сердце разрывалось. Вблизи казалось, что принц задыхается.

– Финн, я не знаю, что с тобой случится, если ты…

– Я тоже не знаю. Но может, Игнасио тебя отпустит. И тогда у тебя будет хоть какая-то возможность покончить со всем этим.

То была призрачная надежда, но ничего другого им не оставалось.

– Нет. – Альфи точно оцепенел. Он не мог пойти на это. – Это из-за меня все началось. Мы сразимся с Игнасио – и умрем вместе, если придется. Я не позволю тебе жертвовать собой в одиночку.

Их взгляды встретились, и глаза принца отливали золотом, отчего казалось, что сейчас на них проступит мед, а вовсе не слезы.

– Ты не должна этого делать, – взмолился Альфи. – У тебя нет долга ни передо мной, ни перед кем бы то ни было еще.

Какое-то время Финн лишь молча смотрела на него, а потом улыбка тронула ее губы.