Магия твоего взгляда

Но на полпути Калеб остановился. Может, заварить траву, которую ему дала Люсинда? Она уверяла, что настой снимет напряжение его биополя. Калеб не был уверен в диагнозе Люсинды, но, по правде говоря, всегда чувствовал облегчение, после того как принимал это зелье.

Люсинда. Воспоминания о проведенном с нею времени на сеновале уже не горячили кровь. Наоборот, ему показалось, что по жилам течет ледяная вода.

Люсинда.

И вдруг Калеб понял — это подсказала ему интуиция, — что Люсинда в серьезной опасности.

Глава 20

Гарри вдыхал теплые пары всего несколько минут, но мешавшее ему теснение в груди отступило.

— Достаточно, — сказала Люсинда, поднялась и улыбнулась Эллис Росс. — Я оставлю вам достаточный запас травы, чтобы вы могли продолжить лечение. Уверена, что ваш малыш быстро поправится.

— Не знаю, как вас и благодарить, мисс Бромли.

— Вы можете отблагодарить меня тем, что сообщите, когда Гарри вернется в школу.

Гарри фыркнул:

— Я заработаю, продавая газеты на углу.

— Школа — это хорошее вложение. — Люсинда застегнула сумку. — Если ты будешь сейчас ходить в школу, то в будущем заработаешь гораздо больше денег.

Плотник Гилберт Росс, человек-гора, возник за спиной Эллис.

— Он пойдет в школу, как только поправится. Об этом не беспокойтесь, мисс Бромли.

Люсинда рассмеялась и, наклонившись, взъерошила волосы Гарри.

— Рада это слышать. — Она взяла сумку и направилась к двери. — Желаю всем доброй ночи, но, кажется, уже утро.

Гилберт пошел ее провожать.

— Спасибо, мэм. Я отплачу за вашу доброту обычным способом. Если вам нужно будет что-то починить, пошлите за мной.

— Я знаю. Спасибо, мистер Росс.

Люсинда вышла на улицу и увидела, что туман стал еще гуще.

Холодный и влажный утренний воздух пробирал до костей. «Надо было забрать свою накидку до того, как Калеб провел меня через служебные помещения к выходу. О чем я только думала?» Но Люсинда знала ответ на этот вопрос. Ни о чем другом она не могла думать, только о странной психологической связи с Калебом.

Высокая фигура в длинном плаще отделилась от ограды. Человек подошел к ее карете, молча открыл дверцу и опустил ступеньки.

К кому бы ни ездила Люсинда, Шют не упускал случая переброситься парой слов с тем, кто провожал ее до кареты. Но сейчас он даже не помахал рукой Гилберту Россу, стоявшему в дверях домика.

Что-то было не так, и Люсинда забеспокоилась. Она слышала, как за Гилбертом закрылась дверь. Люсинда запаниковала.

Ей очень хотелось сесть в теплую карету и закутаться в плед, но она почему-то остановилась в двух шагах от экипажа. Шют был какой-то не такой. Плащ вдруг стал ему коротковат и слишком обтягивал плечи. И шляпа сидела на голове Шюта совсем не так, как обычно. Это кто угодно, но не Шют.

Люсинда повернулась, намереваясь добежать обратно до дома Россов и постучать в дверь.

— Не вздумай кричать, — злобно прорычал мнимый Шют.

Огромная рука в перчатке ударила Люсинду по лицу, а потом приподняла ее, прижав к мускулистой груди.

Люсинда попыталась отбиваться, но ноги запутались в длинном платье и нижних юбках.

— Прекрати драться, сука, или я вышибу из тебя мозги. — Бандит говорил тихо и тащил ее к карете. — Черт возьми, Шарпи, помоги мне, — сказал он кому-то. — Проклятое платье путается у меня в ногах и мешает.

— Я возьму ее за ноги, — ответил Шарпи. — Смотри не напугай лошадь. Не хватало еще, чтобы она понесла.

До Люсинды вдруг дошло, что она все еще держит в левой руке свою сумку. Она попыталась открыть ее. Бандиты не обратили на это внимания — пленница перестала сопротивляться — и это все, что им было нужно. Ей удалось отстегнуть один из двух ремешков сумки.

— Быстрее, — приказал мнимый Шют, открывая дверцу. — Запихни ее внутрь и заткни рот кляпом. Вдруг кто-нибудь захочет заглянуть в окно.

Второй бандит, тот, кого звали Шарпи, попытался пропихнуть Люсинду через узкую дверцу. Ей удалось отстегнуть второй ремешок.

Сунув руку в сумку, Люсинда нащупала нужный пакетик.

— Черт побери, платье зацепилось за дверцу, — прошипел «Шют».

— Ничего, Перретт, я с ней справлюсь. Залезай на козлы и гони отсюда.

Пакетик уже был у нее в руке. Она разорвала его и, задержав дыхание, закрыла глаза. А потом бросила горсть содержимого в Шарпи, державшего ее ноги.

Шарпи вскрикнул сначала от удивления, но когда порошок жгучего молотого перца попал ему в глаза, нос и рот, он отпустил ноги пленницы и завопил во весь голос.

— В чем дело, черт возьми… — нетерпеливо спросил Перретт.

Все еще не открывая глаз и не дыша, Люсинда швырнула горсть перца в лицо и ему.

Он тоже завопил и отпустил ее. Люсинда потеряла равновесие и упала на землю, ударившись плечом и бедром. Юбки немного смягчили удар, но все равно было больно. Люсинда инстинктивно вдохнула, и немного порошка попало ей в горло. Не обращая внимания на боль, она заползла под карету, где воздух был чище, и осторожно открыла глаза.

В глазах не щипало, но все казалось мутным. Люсинда поняла, что потеряла очки.

— Эта сука ослепила меня, — кричал один из бандитов. — Я не могу дышать.

Второй бандит просто выл.

Потом она услышала другой голос. Голос Гилберта Росса.