Магия венецианского стекла

- Марина меня взбесила, довела до белого каления! Она хотела разрушить самое дорогое: мою любовь… нашу с Астрой любовь! Она наговорила Астре всяких гадостей! Она лгала! Лгала! Она сама… заползла в мою постель, как змея… подлая, ядовитая змея! Она соблазнила меня… я же не святой… я мужчина, как все… Ну, да, да! Я не устоял! Но секс ничего не значит… это просто совокупление, инстинкт тела. Мое сердце принадлежит только одной женщине - Астре. Я проклинаю тот миг, когда изменил ей! Моя душа…

- Хватит! - Ельцов стукнул кулаком по столу так, что подпрыгнул малахитовый письменный прибор. - Заткнись, идиот! Что за цирк ты устраиваешь? За кого ты меня принимаешь? Я не баба, чтобы развешивать уши и слушать эту галиматью! Борисов следил за каждым твоим шагом… поэтому кайся, пока не поздно.

Он чувствовал, Захар что-то скрывает. Главное, ему интуитивно удалось попасть в точку - парень в день убийства был у Степновой, между ними разыгрался скандал, который перерос в драку. Вполне вероятно, что именно Захар и убил Марину, ударив ее подсвечником. Это в корне меняет дело! Подтасовывать факты не придется, они и так свидетельствуют против любвеобильного молодого человека.

Честно признаться, Ельцов не считал мужские шалости таким уж грехом. Но и не мог допустить, чтобы Астра вышла за бабника, который будет увиваться за каждой юбкой. Ему нужен серьезный, обстоятельный зять, а не легкомысленный волокита.

- Ну… мы с Мариной выясняли отношения, - понуро опустил голову Иваницын. - Она грозилась рассказать вам о… наших… нашей… в общем, мы переспали! Раз или два! Не больше… Она рассчитывала стать моей женой вместо Астры! Она всегда ей завидовала, еще со школы. И решила… отбить у Астры жениха… то есть меня. Те фотографии, которые она мне показывала… они сфабрикованы! Это монтаж. Я докажу! Вероятно, она и вам их послала… или они попали к вам другим путем. Откуда они у вас?

Захар не знал наверняка, какой информацией располагает Ельцов и, в свою очередь, производил разведку. Вдруг тот проболтается? Не тут-то было. Юрий Тимофеевич демонстрировал недюжинную проницательность и умение держать язык за зубами. Он проигнорировал вопрос и задал встречный:

- Марина тебя шантажировала?

- Вроде того… Пыталась! Я вышел из себя… и ударил ее…

- Подсвечником в висок?

- Н-нет…конечно нет! Кулаком… в лицо. Она упала… Я ее не убивал! Я просто ушел… она кричала мне вслед ругательства, оскорбляла. Она была жива! Я вышел во двор… и подумал, что… поступил неправильно. Сгоряча поднял руку на женщину. И решил вернуться, извиниться, уладить возникшую ситуацию. Ради Астры! Чтобы она не страдала… чтобы ей не было больно. Но Марина стала так мне противна… так отвратительна, что я… просто шел и шел по улице… стараясь успокоиться. Мне не хотелось ни видеть ее, ни слышать! Не помню, сколько прошло времени… десять минут, двадцать. Потом я… все же заставил себя, пересилил… и вернулся.

- Чтобы добить Степнову?

- Да нет же! Она… была уже мертва, когда я…

- Как же ты попал в квартиру? Покойники дверей гостям не открывают.

Иваницын выглядел затравленным зверем, - не волком, не тигром - шакалом, шавкой, дрожащей от страха. Он молчал, его подбородок мелко дрожал, и зубы, казалось, выбивали дробь. Он был жалок.

- Говори! - гаркнул Ельцов. - Не то пожалеешь!

- Д-дверь была о-открыта… - испуганно забормотал несостоявшийся зять. - Марина… я не сразу ее увидел… Мы оба погорячились… п-перенервничали… я решил, что она в ванной, умывается, приводит себя в порядок. Я захотел извиниться… вошел… Марина была там… она так странно перегнулась через край ванны. Мне и в голову не пришло, что она… мертвая. Я окликнул ее… наклонился… ее лицо полностью погрузилось в воду.

Она не дышала! И пульса тоже… не прощупывалось. Я проверял!

На самом деле все обстояло не так. Только Ельцову об этом знать не обязательно.

После ссоры с любовницей Захар действительно пожалел о своем опрометчивом поступке, ему не следовало злить Марину, тем более бить ее. Надо было уговорить ее, убедить не поднимать шума, наобещать с три короба, упасть на колени, чтобы она отдала ему компрометирующие фотографии, которые могли погубить его будущее… или хотя бы повременила с разоблачением. Он бродил по улицам, сам не свой, лихорадочно ища выход из ужасного положения. И решил вернуться - попросить у Марины прощения, задобрить ее и под любым предлогом выманить опасные снимки. А если она упрется, то придется прибегнуть к крайним мерам. У него просто не останется выбора, кроме…

Захар не решался даже мысленно произнести слово «убийство», идея возникла и закрепилась в уме как последнее средство, самый нежелательный вариант.