Магия вернётся в понедельник

Всю дорогу до дома я продолжал размышлять. Миляев и Волковская. Волковская и Миляев. Была ли их дружба случайностью? Документы гласят, что они были друзьями, но насколько крепка была их дружба, если Павел оставил ей кафе? Почему вообще он это сделал? Судя по документам, передача прав произошла всего за несколько дней до гибели Миляева. Мне не терпелось вернуться к чтению. Я припарковал машину и, не видя ничего вокруг, побрёл в сторону дома.

– Эй, красавчик, не пригласишь на чай? – раздался задорный женский голос со скамейки перед подъездом.

– Мия? – я остановился.

– Да, пупсик. – темноволосая красотка поднялась со скамьи, подошла ко мне и громко чмокнула в щёку.

– Миюш, если ты будешь продолжать в том же духе, то соседи начнут шептаться. Они подумают, что мы пара! – я округлил глаза. – Не то, чтобы мне было зазорно с тобой встречаться, как с женщиной, но это же был бы инцест!

– Инцест дело семейное. – хихикнула моя младшая сестра, открыла дверь и уверенным шагом вошла в прохладный подъезд.

– Фу, дорогуша, я против извращений. Тем более, я знаю твой характер с самого твоего рождения и вынужден признать, что ничего более колючего ещё не встречал.

– Тогда персики и жидкий шоколад я оставлю себе. – девушка остановилась возле двери в квартиру и, повернувшись ко мне, подняла брови.

– Нет уж, сестрёнка, персики с шоколадом отложатся на твоих боках и будут мучить тебя всю жизнь.

– Я потерплю. – хмыкнула Мия.

Мы прошли в кухню, я плюхнул папку с документами на подоконник, а Мия тем временем, засунула в мойку персики. Банку с шоколадом она поставила на стол, но как только я протянул к ней руки – получил пинок под коленку.

Мия никогда не отличалась хрупкостью или застенчивостью. Её внешность удивительно гармонировала с едким характером. Брюнетка с зелёными глазами и фигурой, выточенной в спортивном зале – она привлекала внимание, вызывала у большинства мужчин жгучее желание познакомиться. Поэтому ухажёров у моей сестрёнки было много, но задерживались они ненадолго. Она, как будто поставив однажды себе цель – проверять на прочность всякого, кто хочет к ней приблизиться, следовала ей с маниакальным упорством.

– Как дела у родителей?

– Сам спроси. – Мия поставила на стол тарелку с персиками, села и начала аккуратно нарезать их ломтиками.

– Я спрашивал, ты же знаешь их – дела прекрасно, всё хорошо и даже суставы не болят.

– Да хорошо у них. – Мия улыбнулась. – Папа ёрничает, мама ворчит – всё как обычно. В отпуск собираются.

– Куда?

– Сам спросишь. – Мия расправилась с нарезанием персиков и теперь медленно и очень внимательно поливала их шоколадом.

– Сестрёнка, а ты пришла чтобы подразнить меня, или чтобы персиками накормить?

– И то и другое. И третье. – девушка закончила свои кулинарные извращения и глазами показала мне на чайник. Я залил в него воды, включил, достал кружки и сел напротив. Стоило мне протянуть руку к тарелке, как моя дорогая сестричка прихлопнула её своей жёсткой ладонью.

– С чаем. – произнесла она с нажимом.

– Как скажешь, дорогая. – я налил чай и поставил перед сестрёнкой кружку.

На протяжении нескольких минут кухня упивалась тишиной. Персики мы ели вилками – протыкали сочные ломтики, захватывали ими шоколад и ели. Обожаемое лакомство большинство наших знакомых считало извращением и издевательством над фруктами и шоколадом. Когда тарелка, наконец, опустела, я пальцем собрал остатки шоколада и, под недовольным взглядом сестры, съел.

– Ты ещё тарелку оближи. – фыркнула Мия.

– Не при женщинах и детях, мартышка.

– Не смей называть меня мартышкой! – прошипела девушка и швырнула в меня вилкой.

Я поймал столовый прибор и точным броском запустил его в раковину.

– Так у тебя дело ко мне?

– Да! – Мия сверкнула глазами с другой стороны стола.

Я напрягся. Приподнятое настроение сменилось тревожностью.

– Я знаю, что родители будут против, но я тоже хочу устроиться в Комитет. – Мия посмотрела на меня твёрдым взглядом.

– Почему?

– Что почему?

– Зачем тебе это? Ты же помнишь какой был скандал, когда родители узнали, что я туда устроился.

– Понимаешь. – Мия поджала губы. – Вчера мальчишка погиб из-за выброса магии. Это сын Марго.

– Какой Марго?

– Старшая сестра моей одноклассницы.

– И?

– Я уже давно думала об этом. Комитет – единственное место, где можно… – девушка замялась. – Где можно быть собой.

– Тебе всё равно придётся скрываться. Даже от большинства коллег.

– Мне пофиг. Это лучше, чем перекладывать бумажки.

– Тебе придётся сталкиваться с такими же мальчишками и девчонками по пять раз в неделю.

– Так часто?

– Бывает и чаще. – я пожал плечами. – Но это не самое страшное, Миюш. Тебе придётся общаться с их родителями, братьями и сёстрами. Объяснять им, что кто-то из них маг. Они будут бояться, будут кричать на тебя или даже пытаться драться.

Сестрёнка бледнела с каждым моим словом. Её глаза становились шире, а пальцы начали мелко дрожать.

– Всё настолько плохо? – спросила Мия неестественно тонким для себя голосом.

– Будет ещё хуже. По статистике с каждым годом подобных происшествий становится больше.