Магия восстает (ЛП)

— Ты скучаешь по людям вокруг, по жизни в городе? Здесь наверно очень одиноко. — Я бы не скучала. Я бы не задумываясь сбежала в домик в горах и жила бы там сама по себе. Никаких оборотней. Никаких матерей, убитых горем. Никаких «Да, Консорт», «Пожалуйста, Консорт», «Помогите нам, Консорт». В данный момент одиночество звучало как настоящее счастье.

Астамур улыбнулся.

— Внизу в городах люди воюют. Я тоже когда-то воевал, пока не устал от этого. — Астамур поднял одну штанину, и я увидела на его икре безобразный шрам, который выглядел как удар ножа или меча. — Русские.

Он приподнял брови, гладя на меня, и спустил рубашку с одного плеча, показывая старый шрам от пули на груди.

— Грузины. — Он засмеялся.

Атсани закатил глаза.

— Он понимает, что ты говоришь? — спросила я.

— Понимает. Это что-то вроде их магии, — ответил Астамур. — Если бы не запасы, я бы вообще не ходил в город. Но это неизбежно. Трудно жить как король без туалетной бумаги.

Мы закончили нашу трапезу. Атсани вытащил трубку изо рта и произнес что-то с серьезным выражением лица.

— Он говорит, что он твой должник, и хочет знать, чего ты желаешь.

— Скажи ему, что нет никакого долга. Он мне ничего не должен.

Атсани нахмурил свои густые брови. Он снова вытащил трубку и начал отчитывать меня серьезным тоном, время от времени тыкая трубкой в моем направлении. Его лекция определенно была направлена именно на меня. К его несчастью, в нем было всего полтора фута роста. Я закусила губу, пытаясь не засмеяться.

— Тебе короткую версию или длинную? — спросил Астамур.

— Короткую.

— Ты спасла ему жизнь, теперь он твой должник и ты должна позволить ему отплатить тебе. Последняя часть — это совет от меня. Мысль о том, что он должен кому-то, делает его несчастным. Скажи, чего ты хочешь? Хочешь, чтобы он показал тебе место, где хранятся сокровища? Хочешь, чтобы мужчина полюбил тебя?

Если бы с любовью было все так просто. Я вздохнула.

— Нет, мне не нужны сокровища, и у меня есть мужчина, спасибо. Он не совсем мужчина. И я теперь не совсем с ним, но это к делу не относиться.

Астамур перевел.

— Тогда чего ты хочешь?

— Ничего.

— Должно быть хоть что-то.

Ну, хорошо.

— Спроси его, поделится ли он со мной волшебным словом.

Астамур перевел.

Атсани застыл и сказал что-то, его слова прозвучали быстро, словно камни, падающие с горы.

— Он сказал, что это может убить тебя.

— Скажи ему, что у меня уже есть несколько волшебных слов, так что я скорее всего не умру.

— Скорее всего? — спросил Атсамур, подняв брови.

— Вероятность этого очень мала.

Атсани вздохнул.

— Он сказал, что сделает это, но я не должен смотреть. Я пойду, проверю овец. — Астамур поднялся и пошел в сторону пастбища. — Постарайся не умереть.

— Сделаю все возможное.

Атсани наклонился вперед, взял пустой шампур и написал что-то на земле. Я посмотрела вниз.

Меня захлестнула лавина мучительной боли, превратившись в водоворот светящихся линий. Я завертелась внутри него, и каждый поворот приносил еще больше боли, будто мой мозг делили на части, отрезая невидимым лезвием тонкие пласты слой за слоем. Я крутилась в этом каскаде боли все быстрее и быстрее, отчаянно стараясь держаться за свой разум.

Сквозь свет показалось слово. Я должна сделать его своим, или оно убьет меня.

— Аар. — Стоп.

Боль исчезла. Окружающий мир постепенно возвращался на свои места: зеленая трава, запах дыма, блеяние овец где-то вдалеке и Атсани, который стирал надпись с земли своей ногой. Я сделала это. В который раз я сделала это.

— Ты не умерла, — сказал Астамур, подходя ближе. — Мы оба очень рады этому.

Атсани улыбнулся и что-то сказал.

— Он просит меня сказать тебе, что ты добрая. Он рад, что теперь у тебя есть это слово. Оно поможет тебе в замке со всеми этими ламассу. Он вообще не понимает, зачем они вам там нужны. Разве вы не знаете, что они едят людей?

*** *** ***

Мой мозг резко затормозил.

— Он думает, что у нас в замке есть ламассу?

— Он говорит, что есть. Говорит, что видел, как один из них унес тело и съел его.

— Кто-то убивает людей в замке, — сказала я. — Но я видела изображения ламассу. У них шерсть и человеческое лицо.

Атсани замахал своей трубкой.

— Он говорит, что это… как же это слово… аллегория. Животных с человеческими головами не существует, это просто смешно.

Кто бы говорил. Восемнадцатидюймовый волшебный человечек в ботинках, шакалы-оборотни и морские драконы — это нормально, а животные с человеческими головами — это смешно. Все ясно. Хорошо, что мы это прояснили.

Атсани встал с покрывала, прошел несколько футов до травы и начал вышагивать, ставя одну ступню перед другой, будто шел по канату. Он резко повернулся, сделал пять шагов, повернулся снова, рисуя причудливый узор своими шагами.

— Атсани очень многое помнят. Смотри, — сказал Астамур. — Это редкий дар. Только избранные могут увидеть такое в своей жизни.