Магистериум морум

— Вздрогнули? — подсуетился маг, подсовывая Борну новую порцию напитка. — Ты не поверишь, сколько возни требует настоящая рябиновка!.. — Маг привалился на здоровую правую руку, а стопку поставил на импровизированный стол из скатерти. Казалось, что его потянуло на разговоры, однако более опытный наблюдатель смекнул бы, что маг пытается заболтать инкуба, дабы не дать ему прочесть своих потаённых и сокровенных мыслей.

— Есть водка простая, деревенская. Надо взять зрелых ягод, очистить и обобрать их от стебля, перетолочь в ступе, положить в бочки, чтобы было до половины, залить горячею водою, укутать и увязать поплотнее, чтобы дух не выходил, и держать таким манером двенадцать дней и ночей. А как рябина закиснет, и верх в бочке покроется гущею, словно у винной браги, тогда брать из бочки, перегонять как брагу, и в четвертый перегон будет весьма хорошая водка. Но это — полная ерунда по сравнению с нашим с тобою напитком. Самому Сатане было бы не стыдно…

Разглагольствуя, маг выпрямился, дотянулся до кресла и сдёрнул с него гобелен. — На-ка, накройся, вроде как знобит тебя!

Сам магистр тоже умостился у камина поудобнее, налил, глотнул и закрыл глаза, наслаждаясь ароматом и вспоминая, как сам резал чуть прибитые морозом тяжёлые кисти рябины.

— Мы с тобой тоже возьмём рябину, — продолжал он. — Годится не всякий сорт, а только сладкая, береговая. Собирают её после того, как ягоды прихватят осенние утренники. Перебирают и моют ласково. Засыпают в бочонок, не уплотняя, до самой втулки и заливают самогоном. Можно тем же, рябиновым. Хорошо укупорив, ждут двенадцать дней, каждый день, доливая, по необходимости, самогон. А потом в бочонок ввинчивается медный кран, и через него сливается вся жидкость и заливается обратно в бочонок, тем самым происходит перемешивание тинктур, дабы избежать повреждения ягод.

Маг вздохнул, вспоминая горьковато-сладкий дух от сливаемого напитка — ни капли в рот! Иначе магия приготовления будет нарушена!

Он приподнялся, дотянулся до стопки Борна. Опять налил обоим.

— Так вот, — продолжал он. — Через большой лунный месяц можно бы уже пить. Но мы с тобой лучше выпустим через кран 2 большие бутыли и дольём в бочонок свежей самогонки. А наши бутыли засмолим да поставим на год-два в погреб. Вот эта водка, что мы пробуем, с прошлого года. А есть у меня ещё в запасе заветная бутыль, коей уже три зимы минуло. Вот, верно, хороша!

Маг сунул в рот жёсткую мясную стружку.

— Ты закусывай, — подсунул он полоску мяса разомлевшему демону. — Согрелся, поди?

— Я-то — да. Немного, — поёжился Борн. — А вот он…

Демон показал магу левое запястье, где вместо браслета обитала на нём адская тварь.

Магистр присмотрелся и хмыкнул: похоже, тварь сдохла. Выглядела она совершенно окаменевшей.

— Я уже свыкся с ним, как с…

Борн привычным жестом потянулся к шее… И вдруг обеспокоенно сел и зашарил по ней руками.

— Потерял чего? — удивился маг.

— Ошейник… — пробормотал демон.

— А точно, был ведь у тебя ошейник! — кивнул маг. — Профукал ты своё добро.

— Не добро это было… — Борн, словно не веря, покачал головой. — Выходит, я — более чем свободен, если даже оковы Ада спали с меня?

— Ну так это надо обмыть! — откликнулся маг.

В голове у него слегка шумело, можно бы и пропустить тост-другой: поднести стопку к губам да поставить тихонько. Но кто-то хитрый, проснувшийся внутри, требовал пить дальше! Перепить демона! Заставить его выболтать свои коварные планы!

Магистр разлил рябиновую. Борн, продолжая водить рукою по шее, другою рукой потянулся за стопкой.

— Вздрогнули! — провозгласил маг.

Он выпил, тут же налил и потянулся бутылью к опустевшей стопке инкуба.

— Теперь твой тост!

— А что это — тост?

— Это пожелание! — провозгласил маг. — Хорошая выпивка — дело колдовское. Нужен зарок, за что пьём.

— За Ад внутри нас, — предложил Борн.

Маг поддержал.

Он пил и закусывал, а демон закусывать забывал. Глаза его разгорались всё ярче.

«Пьян ли он?» — думал маг.

Сказанное Хелом не давало ему покоя.

— Скажи мне, — обратился он к Борну. — Почему ты ждал, огородившись стеною огня? Почему не мог без меня проникнуть на остров? Так ли велика для тебя была его защита?

— Не знаю, — пожал плечами инкуб. — Может, и не велика. Но неправильно открыв дверь, легко повредить её владельцу.

— Так ли? — поддельно засомневался маг. — Были ведь над островом и мои заклятия, а они — очень, очень сильны!

Фабиус говорил, а сам думал о том, может ли всё-таки врать этот странный демон? Ведь написано же в книгах, что Сатана — отец лжи? А Борн в каком-то роде его… гм… дитя? Порождение?

— Может быть, и сильны, — согласился демон. Он прислонился плечом к камину и закрыл глаза. — Для человека. Но не думаю, что меня затруднило бы стереть башню в порошок вместе с её заклятьями. А вот войти в неё, не сломав? Я не знаю. И я не хотел пробовать. У меня осталось слишком мало не сломанного, если ты понимаешь, о чём я, маг.

Фабиус, вздрогнул, уловив в голосе демона что-то смертельное и одновременно — пугающе обыденное.