Магистр

— Да, — ответила Кайлин, тоже улыбнувшись на мгновение. Когда, еще будучи девочкой, она стала связана с ястребом и ее преследовали воспоминания о смерти родителей, она так негодовала на Орден за его неудачную защиту ее семьи, что отказалась дать клятву придерживаться Законов Первого Мага. Когда она стала старше и осознала важность этих законов, она поняла, как глупа была. Хотя в ее сознании самая соль иронии заключалась не в ее собственной запоздалой приверженности законам, а в пренебрежении ими, проявленном ее старшими коллегами.

— Итак, Эрланд протестовал против твоего несогласия? — напомнила Линвен, возвращаясь к теме разговора.

— Это мягко сказано. Я всегда считала, что как у члена Лиги у меня имеется право высказывать свое мнение, и многое из сказанного мной находило поддержку у молодых магов. Но после того, как я впервые возразила ему по этому вопросу, Эрланд сказал мне, что ожидал от меня одобрения всех его решений. Я ответила ему, что не могу действовать слепо, и, когда я не согласилась с ним снова, на самом последнем Конклаве, он повел себя так, как будто я нарушила некую договоренность. Он прекратил разговаривать со мной, он перестал признавать меня на официальных совещаниях, он даже попытался изгнать меня с заключительной церемонии, хотя остальные ему не позволили.

Линвен покачала головой:

— Мне кажется, вашей Лиге нужен новый руководитель, по крайней мере, кто-нибудь, кто захочет противостоять Эрланду.

— Я согласна, — сказала Кайлин. — Но я мало что могу сделать. Особенно сейчас.

Линвен нахмурилась:

— Что ты имеешь в виду?

— Когда я потеряла Маркрана, я также лишилась положения Первого Мага.

— Но Эрланд потерял свою сову несколько лет назад, — сказала Линвен более громким голосом. — И смог удержаться на посту.

Кайлин кивнула:

— Я знаю. Ему хитростью удалось сместить человека, временно назначенного на пост Первого Магистра. Но сейчас он уже назначил мою преемницу. И он дал ясно понять, что она долго еще будет Первым Магистром после того, как я найду себе новую птицу. Я все еще могу возражать ему, но прежнего положения в Лиге у меня уже нет.

Линвен вздохнула:

— Плохо, что Эрланд назначил твою преемницу надолго.

— Возможно, — согласилась Кайлин. — Кажется, смена руководства всегда заключает в себе некоторый риск.

— Ах, — сказала Верховная Жрица с грустной улыбкой. — Мы теперь говорим о Храме, не так ли?

— Ты должна сделать что-нибудь, Линвен, — сказала Кайлин. — Земли Храмов уничтожаются, и люди в городах Лиги начинают бояться.

Женщина бессильно развела руками:

— Что я могу сделать? Когда я уступила свое место Верховной Жрицы, я утратила свое влияние на Храм.

— Но ведь у тебя осталась хоть какая-то часть его. Наверняка.

— Меньшая, чем ты думаешь, — угрюмо сказала Линвен. — Слишком многое изменилось за последние годы. — Она улыбнулась. — Вот ведь ирония судьбы: у тебя имеется поддержка молодых магов, а у меня еще осталось некоторое влияние на старых жрецов. — Улыбка исчезла с ее губ. — Но не на молодых. Они ни о чем не думают, кроме золота и власти. У Храмов никогда не было столько золота, но тем не менее они хотят вырубать леса, чтобы получить еще больше. Некоторые из нас призвали к прекращению вырубки, хотя бы на время. Но остальные не желают ничего слышать. Как они считают, мы слишком стары для того, чтобы понять этот новый мир, созданный нашей торговлей с Лон-Сером. А с таким Верховным Жрецом, как Бревил, им и не надо нас слушать. Он одержим мыслями о золоте сильней, чем любой из них.

— А это правда, что Храмы торгуют также и ради оружия?

Линвен кивнула, и лицо ее побледнело.

— Бревил нас даже об этом не спрашивал, — ответила она. — Он как-то раз просто объявил, что оружие приобретается. Насколько мне известно, они еще им не пользовались, — быстро добавила она. — Бревил говорит, что оно ему необходимо для защиты лесорубов.

Кайлин почувствовала, что выражение ее лица становится жестче.

— Брось, Линвен. Ты ведь не такая наивная. Если они его еще не использовали, то это лишь вопрос времени. Кого-нибудь точно убьют.

Верховная Жрица уставилась на нее широко раскрытыми глазами, и, несмотря на свои морщины и седые волосы, она выглядела как ребенок.

— Ты права. Я знаю. Но что я могу сделать?

— Не знаю, Верховная Жрица, — по-прежнему жестко ответила Кайлин. — Что-то. Хоть что-нибудь. Ты должна попытаться.

Некоторое время они молча сидели, избегая смотреть друг другу в глаза. Кайлин никогда не говорила с Линвен в таком тоне, и, хотя она считала свои слова оправданными, она боялась того, как Линвен отреагирует на них. Однако та удивила ее.

— Ты знаешь, — наконец сказала женщина, нервно смеясь, — мне, наверное, было бы легче, если бы ты пошла со мной на следующую Ассамблею жрецов.

Кайлин улыбнулась с облегчением.

— Только если ты соблаговолишь прийти на следующий Конклав, — ответила она и сама засмеялась.

Линвен кивком указала на церилл Кайлин:

— Возможно, нам обеим следует отправиться в Амарид и присоединиться к Собранию, которое созвал Радомил.