Магистр

Леденящий душу вой оповестил о крушении ожиданий, и свора ночных созданий устремилась прочь. Почему-то нестерпимо захотелось глянуть на живого морока, но, чуть подумав, решил — это не совсем то, из-за чего стоило бы рисковать жизнью. Наконец шум прекратился, и Багет разрешил открыть глаза. Однако и вторая попытка двинуться в выбранном направлении не увенчалась успехом. Теперь внимание привлек непонятный звон, и князь принялся осматривать собственные пальцы.

— Мой жезл! Как же я про него забыл!

Маг произнес парочку непонятных слов, вытянув вперед правую руку. Предмет, опустившийся на ладонь, оказался знакомым узелком, так усердно оберегаемым в Сонном царстве длиннохвостым ужастиком. Все сходится. Как говорила Сонька: колечко всегда рядом со своим хозяином.

Вскоре мы вышли на дорогу, вдоль которой пролегала широкая полоса света. Как только нога ступила в белую речку, разрезавшую своим руслом черный туман, ее поток побежал по нашим следам, разгоняя темень на ширину двух человеческих тел.

Чудеса, да и только! Я подошел к другому краю, где к дороге стеной подступала мгла, и ночь снова отступила, оставляя светлый канал на моем пути.

— Вот так фокус! Можно запросто слова на темном фоне писать, — восторженно сообщил я.

— Это же естественно: потусторонняя мгла отступает перед истинным Магистром Солнечного Света, — спокойно сообщил Багет.

Совсем как у Шерлока Холмса: «Это элементарно, Ватсон!» Его простое объяснение приглушило мой ребяческий восторг, и я стал вглядываться в ландшафт освещенной местности.

— Знакомая тропинка, даже следы от нашей телеги остались, — заметил я кусок сломанной доски. — Неужели за три месяца здесь ни одного дождя не было? Там хутор Заросшая Яма, а в противоположной стороне надворье бабки Гарпины. Пойдем к ней. Если кто и способен помочь в нашем деле, так это ведунья.

Теперь я знал, куда идти, и почувствовал себя гораздо уверенней. Багет шел по тропинке, а я двигался вдоль границы освещенного пространства, расширяя полосу света и ощущая себя разгоняющим тьму.

По моим расчетам, вот-вот должен был показаться пруд с островом в центре, как вдруг Багет ни с того ни с сего оступился на ровном месте. Попытка подняться и продолжить прерванный путь не увенчалась успехом: он снова смачно растянулся, споткнувшись сразу двумя ногами. Я поспешил на помощь князю, но, не доходя двух шагов, тоже зацепился о воздух и оказался рядом, почти впечатавшись лицом в землю. Где-то я уже видел этот след. Отпечаток копыта, в который чуть не угодил мой нос, напомнил мне один документ, составленный Гарпиной. Рядом с моей и ее подписью там находился точно такой же оттиск. Ах, берты, берты, неужели успели забыть! Я присмотрелся к следам на пыльной дороге, стараясь сделать это незаметно. Один из невидимых представителей рогатой братии, если судить по отпечаткам копыт, находился совсем рядом, ожидая моего дальнейшего продвижения. Придется напомнить крестникам, кто есть кто. Неожиданно двинул кулаком в предполагаемое место нахождения берта. Расчет оказался верным — незримый приятель отлетел на пару шагов.

— Крестники! Прекращайте шалить, а то подумаю, что не признали, и разгневаюсь, — произнес я на манер Гарпины. — Быстро вернуть себе видимость!

Строгий голос и знакомые слова возымели на пакостников должное действие, и пять рогатых особей белого цвета возникли из ниоткуда.

— Просим прощения, крестный, заигрались. Нынче пешеходов совсем мало, так что каждому радуемся, как родному, — оправдывался берт, получивший тумака.

— Да, — раздался изумленный возглас Багета, — давненько, видать, я не был в Долине. Дни у них теперь черные, зато черти — белые.

— Почтеннейший, вы нас с кем-то путаете. Мы — берты, на то и документ соответствующий имеется. Великими людьми подписанный!

Князь лишь пожал плечами, а берт, вскочив с земли, вытянулся в струнку и отрапортовал:

— Господин капитан, вверенное мне отделение находится на учениях по отработке скрытых действий в тылу противника. Командир отделения капрал Глок.

Надо же, старушка и этих на службу определила! Глок был чуть крупнее своих подчиненных и отличался красноватыми вкраплениями на розовом пятачке, словно больной корью.

— Вольно, продолжайте учения. Нас провожать не надо.

Берты снова стали невидимыми. Провожать нас действительно никто не стал, а вот с донесением один побежал точно. Эх, не умеют ребятки маскироваться! Зачем, спрашивается, пользоваться невидимостью, если не можешь скрывать собственные следы?

— Магистр Солнечного Света — это раз, хозяин семирунного меча — два, крестный белых чертей — три, господин капитан — четыре, — задумчиво перечислял Багет. — Я ничего не забыл? Сколько же у тебя званий в этом мире?

— Думаю, что официальные — все.

— Как? Есть еще что-нибудь?

— Ну, если тебе так интересно… Кое-кто называл меня то сэром, то людоедом, — вспомнил я первую встречу с Эльруином. — Один знакомый лерх обозвал как-то невкусным мясом. Я был и рабом, и помощником директора в цирке. В пустыне Огня пришлось прикинуться гдэвом, а на Черных болотах меня принимали как догура.