Магистр дьявольского культа

Лань Сычжуй испустил тяжкий вздох. После чего подошёл к печи, внимательно осмотрел топку и обернулся к остальным.

— Крюк исчез.

Объект, в который вселилась тварь, уничтожен, значит, и тёмная энергия, должно быть, рассеялась.

Юные заклинатели облегчённо вздохнули, особенно Лань Цзинъи, который обрадовался больше всех:

— Я же сказал, что его можно расплавить, видите, я был прав! Ха-ха-ха-ха…

Он возрадовался, а вот Цзинь Лин, напротив, помрачнел. На этой ночной охоте от него особо не было проку, значит, ни о какой тренировке и приобретении опыта речи не шло. Юноша про себя досадовал, что днём не пошёл с Вэй Усянем на поиски Железного Крюка, и решил, что впредь ни за что не согласится на роль тылового мальчика на побегушках.

Никто не ожидал, что Вэй Усянь произнесёт следующее:

— Не слишком ли вы торопитесь закончить с расследованием? Уничтожена тварь или нет, разве можно решать вот так сразу? Может, стоит ещё раз убедиться?

Цзинь Лин тут же воспрянул духом:

— Как именно убедиться?

— Кто-то из вас должен провести здесь ночь.

— …

Вэй Усянь добавил:

— Если после этого вы действительно не обнаружите никаких странностей, останетесь целыми и невредимыми, тогда и можно будет бить себя в грудь и уверенно заявлять, что окончательно разобрались с нечистью, я не прав?

— И кто же, по-вашему, согласится пойти на такое… — спросил Лань Цзинъи.

Цзинь Лин тут же выкрикнул:

— Я останусь!

Вэй Усяню не нужно было даже смотреть на Цзинь Лина, чтобы догадаться, какие мысли того одолевают, поэтому он похлопал юношу по макушке и сказал:

— Если представится возможность, как следует прояви себя.

Цзинь Лин недовольно бросил:

— Не притрагивайся к моей голове. Разве не слышал фразу «Голова мужчины — неприкосновенна» (5)?

— Наверняка твой дядя научил тебя ей, поэтому можно и не слушать.

— Эй! — Цзинь Лин возмутился до глубины души: — А кто сказал мне, чтобы я советовался с ним, если у меня возникнут проблемы?!

Глава семьи Бай предоставил заклинателям ужин и ночлег, поэтому юноши поселились в восточной части имения, и только Цзинь Лин остался в западной.

В Ордене Гусу Лань по-прежнему строго соблюдались правила, касающиеся подъёма и отхода ко сну, поэтому юные ученики поднялись на рассвете следующего дня. Перед тем как Лань Сычжуй отправился на ночную охоту, Лань Ванцзи наказал ему непременно вытаскивать Вэй Усяня из постели и отводить на завтрак. Юноша потратил почти целый час и приложил неимоверные усилия, чтобы Вэй Усянь наконец спустился на первый этаж вместе с ним. Когда они прибыли в главный зал, Лань Цзинъи уже помогал слугам имения Бай разливать рисовый отвар по чашкам. Лань Сычжуй собирался помочь им, но тут Цзинь Лин с черными кругами под глазами переступил порог зала.

Остальные безмолвно воззрились на него. Цзинь Лин уселся по левую руку от Вэй Усяня, и тот поприветствовал:

— Доброго утреца.

Цзинь Лин, насилу сохраняя невозмутимый вид, кивнул.

— Доброе утро.

Остальные также закивали с пожеланиями доброго утра.

После недолгого молчания Вэй Усянь, видя, что юноша не собирается ничего говорить, указал на свои глаза и произнёс:

— У тебя тут…

Убедившись, что его лицо выглядит более-менее бесстрастно, Цзинь Лин всё-таки заговорил. Он сказал:

— Мы действительно не до конца его уничтожили.

Остальных охватило волнение.

Ночью Цзинь Лин, войдя в Белую комнату, внимательно осмотрел помещение.

Убранство комнаты не отличалось роскошью, даже наоборот — здесь почти не было мебели, за исключением одной, покрытой пылью, кровати, стоящей у стены.

Цзинь Лин провёл рукой по кровати и понял, что это невыносимо. Слуги боялись приближаться к Белой комнате, а сам он ни за что не смог бы спать в грязной постели, поэтому ничего другого ему не оставалось — юноша сходил за водой и кое-как привёл кровать в порядок, после чего нехотя улёгся.

Лицом к стене и к комнате спиной.

Припрятав в руке маленькое зеркало.

Поворачивая зеркальце, он мог в общих чертах рассмотреть обстановку за спиной.

Цзинь Лин прождал полночи, отражение неизменно оставалось тёмным пятном. Поэтому он начал так и эдак поворачивать зеркальце и даже нашёл в этом что-то увлекательное, когда в зеркале промелькнула слепящая белая вспышка.

Сердце юноши обдало холодом, однако он пришёл в себя и медленно повернул зеркало.

Наконец, в нём кое-что отразилось.

Дослушав до этого места, Лань Цзинъи дрожащим голосом спросил:

— В зеркале отразился… Железный Крюк?

Цзинь Лин ответил:

— Нет. Это был стул.

Лань Цзинъи уже собрался облегчённо вздохнуть, но от следующей мысли, которая пришла ему в голову, по телу пробежали мурашки.

Где уж тут облегчённо вздыхать! Цзинь Лин ведь только что ясно выразился, что «убранство комнаты не отличалось роскошью, даже наоборот — здесь почти не было мебели, за исключением одной кровати». В таком случае…

Откуда взялся стул?!

Примечания:

(1) В Китае деньги в качестве подарка или взятки кладут в конверт из красной бумаги.

(2) Само по себе слово состоит из пары «крюк» и «рука», но раз уж название главы — «Железный крюк», то и мужчину можно так назвать.