Магистр! Вы, кажется, влюбились (СИ)

— Полагаю, это все, — Раяр поднялся сам и помог подняться Яне, меня же за шкирку вздернул Ануш, как оказалось подкравшийся сзади, пока я переживала за жизнь короля.

К тому времени, как драконы вернулись, Раданэш уже мог сидеть безо всякой помощи и только неверяще растирал кровь на совершенно целой груди.

На каменную дорожку перед нами свалился дымный клубок, в котором скрылась ночная бестия, чтобы предстать перед настороженными зрителями невысокой полноватой девицей с растрепанной короткой копной забавно торчащих во все стороны волос. Рубаха ее была в нескольких местах порвана, левый рукав отсутствовал совсем, обнажая смуглую руку, украшенную мягкими полупрозрачными темными чешуйками на локте и плече. На лице у нее чешуек почти не наблюдалось. Ни на скулах, ни на висках, как это было у всех остальных драконов, лишь по подбородку и шее под разорванный ворот рубахи сползали две тонких дорожки едва заметных чешуек.

Рядом с ней огненным шаром рухнул Гэдехар, заставив драконицу вздрогнуть и отшатнуться.

— Вижу, ты не первый, кого она разозлила, — насмешливым замечанием встретил моего дракона Ануш, выразительно разглядывая помятый вид бестии.

Ужас на слова отморозка никак не отреагировал, убедился, что с королем все в порядке, и сразу перешел к делу. Слов клятвы произнесено еще не было, а Гэдехар почему-то торопился.

Разговор между драконами был долгим и очень эмоциональным. И совершенно непонятным. Драконица опасливо косилась на нас, но огрызалась яростно и упрямо, не желая принимать требования Абеля.

— О чем они разговаривают? — шепотом спросила Вилора у Раяра и получила такой же негромкий ответ:

— Мне не знаком этот язык.

— Разве не ясно? — снисходительно хмыкнул Иль. — Она торгуется. Не хочет в стаю.

— Можно подумать, у нее есть выбор, — усмехнулся Ануш, на всякий случай встав передо мной. Помнил отморозок, каким именно образом получил свободу, и не хотел, чтобы случилась какая-то непредвиденная неприятность и ему пришлось делить хранительницу еще и с ночной бестией.

Драконица, кажется, считала, что выбор у нее действительно есть, что и пыталась втолковать Абелю. Упорно, но безуспешно, не знала она моего дракона. А я знала, потому совсем не удивилась, когда бестия преклонила-таки колени и покорно повторила за Абелем слова клятвы. Результат их спора оказался слишком предсказуем.

Когда все закончилось, Раданэш коротко, издевательски поаплодировал, сварливо поинтересовавшись:

— А теперь, быть может, кто-нибудь поможет мне встать?

Зря он так. Ближе всех к нему находился магистр, который и помог. С невозмутимым видом вздернул короля за шкирку, проигнорировал его сдавленный хрип и неразборчивые ругательства и степенно обратился к Яне:

— Как видишь, я помогаю людям.

Казалось, он продолжил давний, долгий и очень неприятный разговор, который сталкивал их в споре не один раз. Вилора это ощущение лишь подтвердила.

— Лучше бы ты так беженцам из Светлой резервации помогал, — проворчала она, но из-за веселой улыбки прозвучало это без особого недовольства.

— А теперь у тебя есть редкая возможность помочь дракону, — подхватила Малика. — Ее нужно накормить.

Магистр на проявленное доверие ответил скептическим взглядом и оказанную ему честь не оценил. Но гнать нас из замка и выставлять счет за слегка подпаленный сад, разгромленную статую (да, драконица по умолчанию осталась целой, но на дорожке валялись осколки каменной скорлупы, в которую она была заключена, пока украшала это место) и изрезанную руку Яны не стал. Конечно, руку она себе сама располосовала, и там уже все зажило благодаря нехилой регенерации, но воспоминания об этом шокирующем действе все еще темнели подсохшей кровью на рукавах ее рубахи и груди Раданэша.

Раяр степенно кивнул, смерив нас взглядом жутковатых янтарных глаз… Несмотря на знакомый оттенок, его глаза не казались теплыми, как у Абеля, они были страшными. Хищными.

Как известно, все познается в сравнении. В сравнении с этим магистром мой ужас был совсем даже не ужасом, лапочкой двухметровой он был.

— Вам приготовят покои, — пообещал магистр, и, отделившись от его тени, по камням заскользило подрагивающее темное облачко.

Абелю стоило бы быть благодарным: нас не только не пустили на удобрение для местных растений, но даже обещали приютить, обогреть и в перспективе накормить. Гэдехар должен был бы оценить гостеприимство первого магистра, его доброту и терпение…

— Не стоит, — покачал головой самый ужасный дракон на свете. — У нас нет на это времени.

— Только не говори, что мы прямо сейчас полетим обратно, — простонала я, предчувствуя долгий… очень долгий полет, который с большой вероятностью рисковал завершиться в море. Где-нибудь в районе завесы…

Гэдехар был непоколебим и немногословен.

— Да.

Была ли я в шоке? Да я в ужасе была… от ужаса.

— Вы вторглись в мой дом, испортили мой сад, — магистр сказал именно то, что я так боялась услышать. Раяру оставалось произнести лишь логичное для представителя его вида «за это я вас съем», но вместо этого он выдал неожиданное: — И собираетесь так просто уйти? Я требую объяснений.