Магистр! Вы, кажется, влюбились (СИ)

— Его мудрая запугала. Вот он и спешит, — поделилась информацией догадливая Малика, ненавязчиво встав между ужасом и своим братом. — Я сама тебе все расскажу. Отпусти их.

Раяра её слова не особо успокоили, зато заинтересовали Яну.

— И как, есть что рассказать?

— А ты спроси, откуда у меня свой дракон, — провокационно предложила Малика, погладив Шатхема по руке. Это была безоговорочная победа, возможности возмутиться магистру просто не дали.

Непобедимое женское любопытство оказалось сильнее неискоренимого мужского упрямства.

И нас послали, в сердцах посоветовав никогда больше не попадаться на глаза.

— Хотя бы ближайшие лет десять, — шепотом уточнила срок нашего изгнания Вилора.

Она была так добра, что на моё пессимистичное замечание, что из-за торопливости некоторых драконов нам светит скорое утопление и через десять лет от нас уже просто ничего не останется, все рыбки съедят, предложила невероятное:

— Так есть же корабль? Почему бы вам на нем не вернуться?

Гэдехар не поверил своим ушам, да мы все не поверили. И только Малика странно хохотнула, будто бы ни секунды не сомневалась, что Вилора нас всех чем-нибудь непременно удивит.

— А что? — не понимая нашего растерянного вида, в поисках поддержки она посмотрела на магистра. — У нас же как раз один из их торговых кораблей стоит в порту. Когда он отходит?

— Через несколько часов, — не задумываясь ответил Раяр, который, судя по всему, лично следил за всеми крупными торговыми сделками.

А эта сделка, должно быть, считалась очень крупной. Торговое судно, по крайней мере, оказалось просто огромным. Даже больше «Дочери семи ветров» — королевского корабля.

Сложно было понять, какие именно отношения связывают Яну и магистра… По словам ДаВилора можно было решить, что она что-то вроде домашнего животного, но в отношении к Яне самого Раяра ничего подобного видно не было. Вот, например, её просьбу он выполнил сразу.

Ворчал, конечно, на ужаса моего зло косился, но дорогу до портового города нам показал, облегчая перемещение и полностью уничтожая риск сбиться с пути и выбраться из огненной воронки далеко от нужного места. Уже в море, например.

Малика прощалась эмоционально. Обняла меня, такая неожиданно тёплая, шмыгнула носом и зачем-то пообещала не плакать.

— Я же никогда не плачу и сейчас не буду, — зачем-то повторила она слова ДаВилора.

Шатхем был куда сдержаннее. Он нас совсем не знал и не видел ничего трагического в том, чтобы навсегда с нами распрощаться. В его осиротевшую после разлома картину мира вписывалась лишь Малика, остальное пока не имело значения.

Яну, в общем-то, тоже не должно было трогать наше поспешное отплытие, но она все же выглядела грустной. И провернула совершенно невероятное — полезла обниматься.

— Жалко, что вы спешите, — призналась она, неодобрительно покосившись на Абеля. — Мы бы о стольком могли с тобой поговорить…

— О чем, например? — усмехнулся Раяр, отцепляя Яну от меня. Обняв её за плечи и удерживая от ещё каких-нибудь спонтанных и шокирующих действий, он периодически поглядывал на корабль, где сейчас царили паника, неразбериха и атмосфера подбирающейся, уже совсем близкой неконтролируемой истерики: ведь корабль почтил своим визитом король. Да, помятый, побитый и в каких-то лохмотьях, но король! 

Глава двадцать восьмая

Где-то совсем рядом скучно капало. Долго. Размеренно. Невыносимо до тошноты. Раньше я этого как-то не замечала, а как ужас ушел, так сразу будто кто-то где-то кран тронул. Пустил на свободу капли, подтачивая и без того шаткое мое самообладание.

Гэдехар ушел, драконов забрал, короля забрал. А меня бросил. Оставил переживать последние мгновения нашего разговора, тихо психовать и присматривать за заторможенной, недоверчивой Эвикой, смирной и тихой, все еще не поверившей в то, что спокойная ее жизнь могла так необратимо разбиться об дракона. Собирала осколки.

— Я же на ярмарку ехала, — тихо проговорила она, заглушив на время мерную капель. — Овощи везла деду на продажу, как он теперь без овощей?

— Как-нибудь, — зажато пробормотала я. Утешать я не умела, да мне и самой сейчас порция утешений не помешала бы.

— А я теперь как? — спросила Эвика, не желая жалеть мои нервы.

— Ну… будешь приживаться к Яхве. Если верить драконам, ночные бестии создания сложные, а уж у альбиноса, наверное, характер совсем поганый, хуже, чем у Ануша.

— Драконам? — отупело переспросила она.

— Да, знаешь, драконы пробудились. Сюрпри-и-и-из!

— Расскажешь?

Я ничего не имела против. Так можно было хотя бы приглушить беспокойство об Абеле и немного успокоить Эвику.

Я не жалела слов, вывалила на нее все свои злоключения. Начиная от пробуждения Абеля и… Рассказать о нашем возвращении и захвате дворца гарратским правителем не успела. Да и не нужно это было, о занявшем трон Бесе рассказывать, наверное. Слухи и до их городка должны были уже дойти. О том, что власть сменилась, на троне Бес утвердился, а наш родной король где-то за морем пропадает... а может, и пропал уже.

Прервали меня на эпичном моменте описательства Даяновой прогулки по колено в лаве.