Магистры пятого знака

— Знать-то ты знаешь, только сведения эти тебе недоступны, — выдал Абыр заумную фразу.

Переварить сказанное с первой попытки не удалось.

— Давайте попробуем говорить проще. Некоторые несообразительные люди (в моем лице) могут не все понять, а очень хочется.

— В каждом индивидууме, хочет он того или нет, заложено свое предначертание, — не слыша моего призыва, продолжила рыбка. — Но это не просто отдельно протянутая нить на чистом поле жизни, а целый пучок переплетенных между собой линий. Если одна судьба связана с другими, попробуй потянуть за первую, и другие тоже никуда не денутся. Помни — ты в храме Великого пути, который не зря назван именно так. Сейчас мы посмотрим, что про тебя на воде писано.

Старик, пригласивший меня, принес тазик с водой и велел опустить туда ноги. «Почему ноги? Ой! Хоть бы предупредил, что вода горячая. Странно, а пара нет. Я что, простуду подхватил? Зачем мне устроили парилку? — Вопросы в голове устроили давку, как во время рождественской распродажи. — Нет, у этой „золотой рыбки“ явно не все дома».

— Не волнуйся, все будет нормально, — существо в аквариуме как-то криво усмехнулось, что породило в душе еще большую тревогу.

«Для кого нормально? Для него? Ну да, сейчас вместо ног вырастет хвост. И — вперед, на покорение океанских просторов, русалка Воронцов!» Еле сдержался, чтобы не вытащить ноги обратно.

А дальше начались чудеса в решете, вернее, в тазике. Сначала вода приобрела молочно-белый цвет и перестала обжигать ноги. Затем пузыри воздуха сообщили — «молоко» может убежать, однако вместо этого оно покрылось тонкой коркой, на которой постепенно проступили разноцветные линии. Почти такие же я видел на лысине Ухтыря, только здесь их было куда больше.

— Видишь, сколько судеб переплетено с твоей? Даже на коротком участке жизни.

— Кроме кривых росчерков на картинке, я ничего не вижу.

— А от тебя и не требуется. Художник, ведомый вдохновением, иногда сам не разумеет, чего нарисовал. Для этого и существуют толкователи, призванные донести шедевр до понимания толпы. Я как раз один из них. — Рыбка повертела головой из стороны в сторону, сделала пару круговых оборотов по аквариуму и подпрыгнула над водой, обдав меня брызгами. Снова высунувшись из воды, она продолжила: — Чтобы выжить в этом мире, тебе нельзя долго оставаться на одном месте. Чтобы одолеть врага, нужно перепрыгнуть через собственное «я». А чтобы не затеряться в хаосе — позвать на помощь верных друзей со стороны дальней. И еще… Будь готов к тому, что друг может стать врагом, а враг — другом.

«Чем не базарная гадалка? Наговорил много — и ничего конкретного. Тоже мне толкователь! Знать бы, куда засунуть это его объяснение?»

— Интересно, как мне смогут помочь друзья, если они даже не знают, где я нахожусь?

— К ним ты должен будешь отправиться сам.

— Легко сказать! Они не в соседнем городе живут.

— Я знаю. А посему не миновать тебе Перекрестка, путь к которому может указать королевский шут Ариз. Вот и все, хотя… погоди. Вижу, еще одна линия прорисовывается.

В тазу появилась ярко-красная полоска, зигзагом перечеркнувшая желтую. Рыбка опять сделала несколько кульбитов в воде:

— Настоятельно советую не расставаться с мечом. Особенно когда спишь. Аудиенция закончена. Можешь идти. Тут, конечно, еще многое про тебя написано, но если знать судьбу наперед, жить станет неинтересно. — Задумавшись на секунду, она добавила: — Удачи тебе, стайбергский вор.

Рыбка совершила очередной прыжок над водой — и на месте аквариума появилась гипсовая фигура того самого окуня, который два раза являлся мне во сне. Тазик тоже исчез, а мои абсолютно сухие босые ноги стояли на холодном полу.

Вот это фокусы, я понимаю! Одно было неясно — почему на прощание меня обозвали стайбергским вором? Хотя мне могло просто почудиться. Как-никак только что с рыбой разговаривал, после этого все что угодно мерещиться будет.

Старик проводил меня наверх.

— Давненько мой хозяин к себе никого не звал, почитай ужо лет тридцать.

— И вы все время в бочке обитаете?!

— За пределы сигохрана мне путь заказан. Но лишь в этом мире, — хитро подмигнул он, прежде чем закрыл дверь. По мечтательному выражению лица было видно — своей жизнью старик доволен.

Я не стал продолжать экскурсию. В одной бочке заставили ноги парить, а в другой, глядишь, предложат головой стенку разбить. С них, с сигамов, станется!

Однако на этом день сюрпризов не закончился. За оградой меня уже поджидали. Как только я вышел из храма, пятеро стражников дружно схватились за оружие. Правда, проникнуть за забор они не могли, видимо, не принадлежали к числу избранных. Что же опять не так? Почему моя персона интересует городскую стражу?

— Эй, господин хороший, — донесся приглушенный шепот, и из кустов показалось знакомое лицо базарного парнишки. Он наверняка тоже не входил в список допущенных, однако это не мешало ему находиться на закрытой территории. — Идите сюда.

Лучше бы здесь цветы разводили! Зачем возле святого места такие колючие заросли? Не будь доспехов — исцарапался бы в кровь.

— Чего звал?