Магнат (ЛП)

— Почему ты не можешь любить меня? — Голос душили слезы, но я задала единственный оставшийся вопрос. Единственный, на который мне нужен был ответ.

— Не то, чтобы я не мог, Стелла. Я просто этого не делаю.

Я прижалась к его руке, заставляя крепче держать меня. Мне хотелось увидеть его глаза.

— Это ложь.

— Ты не знаешь меня, Стелла. Ты видела только то, что я хотел. Что мне нужно было показать, чтобы удержать тебя. Не думай ни секунды, что мне было дело до того, что с тобой происходит.

Мои слезы превратились в смех, и мне было все равно, если он прозвучал безумно.

— Ты лжешь, но не мне.

Его тело вибрировало от ярости, источая бурные эмоции.

— Заткнись нахрен.

Я продолжила смеяться. Мне больше ничего не оставалось. Он заботился обо мне. Я видела это. Знала, и он не мог отобрать у меня это знание, независимо от того, что говорил или делал со мной. Он любил меня.

— Я не люблю тебя, Стелла, — Вайнмонт отступил, прикасаясь теперь только ладонью.

— Ты чертов лжец. Не смей меня трогать, — я вонзилась ногтями в его руку и отбросила ее.

Я пролетела мимо него, бросившись вверх по лестнице и чувствуя его взгляд спиной. Помчалась в свою комнату и опустилась на кровать. Сиюминутное чувство напоминало шок. Больше не было слез, осталась только пустота, где должна присутствовать боль. Я не чувствовала ничего. Он вырвал ее? Сейчас я была сломана? Вот что значит быть разбитой? Я лежала долго вот так, ничего не видя, ничего не слыша.

Что-то, какой-то звук — возможно, звон напольных часов — привел меня в чувство от моих мыслей. Я села, за окном была темная ночь, под сумраком которой виднелся легкий слой снега на газоне. Луна скрылась, оставив вместо себя черную пустоту. Я позволила взгляду пройтись по створке окна и затем вернулась к своему потолку. Вверх по лестнице. Ответы.

Я медленно открыла дверь и выглянула в коридор. Кто-то оставил свет включенным, поэтому я тихонько прошла по ковровой дорожке и помедлила, рассматривая остаток пути до третьего этажа. Позвоночник покалывало, но я сделала первый шаг. Потом еще один, и еще, пока не оказалась наверху.

Двери здесь были закрыты, воздух — спертым, словно этаж не проветривали. Светильник над головой горел тускло, но бросал достаточно света, чтобы я могла пробраться и прислушаться к каждой двери. Ничего. Я продолжала двигаться, пока не услышала мычание, доносящееся из конца коридора. Подошла ближе, холодный пот выступил у меня на лбу.

Заставила себя пройти дальше в поисках Рене и ответов.

Последняя дверь слева была открыта. Я заглянула внутрь. Рене сидела в кресле-качалке и мычала что-то, занимаясь рукоделием. Седовласая женщина, миссис Вайнмонт, мирно спала.

Рене, должно быть, почувствовала меня, потому что мычание прекратилось, и она широко распахнула глаза.

— Стелла! — ее голос был резким шепотом.

Женщина бросила рукоделие и поспешила ко мне. Обняла меня, но я не вернула объятия: мои руки онемели.

— Почему ты не приходила ко мне? — спросила я.

— Я не могла оставить ее. Тебя не должно здесь быть. — Она попыталась вывести меня обратно в коридор и закрыть за собой дверь, но я пробилась мимо нее и вошла в комнату. Стены заполняли снимки. Так много фото Сина, Люция и Тедди — прекрасных мальчиков, которые превращались в юношей, пока изображения сменяли друг друга от одного угла до другого. Еще одно, более крупное фото висело над камином. Это была молодая женщина с волосами того же оттенка, что и мои, но глазами такими же голубыми, как у Люция.

— Кара? — прозвучал колючий незнакомый голос.

Я обернулась и увидела, что миссис Вайнмонт смотрит прямо на меня с открытым ртом.

— Кара, это ты?

Рене подошла к ней и схватила за руку.

— Нет, твоей сестры нет. Помнишь, дорогая?

— Но она… — миссис Вайнмонт указала на меня высохшей рукой.

— Нет, это Стелла, — голос Рене звучал с нежностью, как будто она разговаривала с ребенком. — Стелла. Помнишь?

— Стелла. — Глаза Ребекки немного прояснились, затем сузились. — Крестьянка?

— Ребекка, не сейчас.

— Нет, все в порядке, — я скрестила руки на груди и уставилась на Ребекку. — Ее отношение поможет.

— Мое отношение? — Пожилая женщина села в постели, знакомые глаза осмотрели меня с головы до ног. — Неудивительно, что у моего сына такие проблемы с тобой.

Ее голос был слабым, как сухой смятый лист, раздавленный сапогом.

— Проблем нет. Мне просто нужны ответы.

— Ну что ж, Стелла, позволь мне встать, налить тебе чаю и подать тебе булочки, пока я буду их давать, — хихикнула она.

Рене погладила ее по руке, но Ребекка отдернула ее.

— Уйди из моей комнаты. Вы оба проклятие. Одно за другим. Проклятие! — Она повторяла «проклятие», пока голос не затих, и она впилась в меня взглядом.

— Уйду, — сказала я. — И больше не побеспокою вас. Но сначала у меня будет несколько вопросов.

Рене подняла руку, словно отгоняя атакующего врага.

— Пожалуйста, Стелла. Не надо. Просто уходи. Умоляю тебя. Она не сможет пережить разговоры об этом.

— О Приобретении?

Ребекка вздрогнула от моего вопроса.