Магнат

Он спустился в лифте и вышел в прохладу ночи, ощущая вечное движение и блеск Хьюстона. Проходя между стеклянными башнями, сияющими, как инопланетные города в фантастических фильмах, Эд направился к гаражу, до которого надо было пройти полквартала.

Он кивнул чернокожему служителю в гараже и стал нетерпеливо ждать. Он старался не встречаться взглядом с двумя мужчинами, стоявшими рядом с ним. Он посмотрел на часы и подумал, что впереди у него долгий вечер вдвоем с Лорейн.

Один из двоих пододвинулся поближе к Эду и сказал:

— А вот и ваша машина, мистер Клири. Сейчас мы втроем сядем в нее, и не устраивайте сцен.

Эд почувствовал, как невидимые мурашки поползли у него по спине.

— Все деньги у меня в бумажнике, — спокойно сказал он. — Сейчас я вам его отдам.

Он прикидывал, как бы достать револьвер из кобуры под пиджаком.

Мужчина сжал плечо Эда твердой рукой:

— Нас не интересуют твои деньги, парень. Лучше закрой рот.

Что-то толкнуло Эда в поясницу, и его бросило в пот. Он почувствовал, как чья-то рука залезла ему под пиджак и вытащила револьвер. «Сволочи», — подумал он. Он ведь принял все меры предосторожности, постоянно был начеку — и нате вам, они его достали. Он спрашивал себя, добрались ли они уже до Лорейн. Эд старался сохранить хладнокровие и подумал, что Аарону вряд ли нужна его смерть.

Его «вольво» съехала вниз по скату, сияя темной поверхностью в люминесцентных огнях гаража.

Эд дал служителю на чай и проскользнул в кабину, пока тот держал дверцу. Те двое тоже сели, один рядом с ним, другой сзади. Двери закрылись, и Эд вырулил из гаража на улицу.

Он чувствовал запах одеколона этих двоих и слышал их дыхание. Украдкой поглядывая в зеркало заднего вида, он разглядел крупных мужчин. У одного были маленькие усики, у другого — светлые волосы. Блондин сидел рядом.

— Проедешь три квартала на север, — сказал блондин, — потом тормознешь.

— Куда мы едем? — спросил Эд.

Усач сказал:

— Какая разница, парень? Тебе будет так чертовски хорошо, что не все ли тебе равно.

Эд резко повернул голову и увидел в руках блондина шприц.

— Какого черта! Что вы собираетесь делать?

— Собираемся сделать тебя счастливым, — ответил тот, а усатый при этих словах захихикал.

— Вас прислал Аарон Хейг?

— Какой еще Аарон?

— Послушайте, — сказал Эд, — я поговорю с Аароном. Я встречусь с ним сам, по своей воле. Вам вовсе незачем пичкать меня наркотиками, чтобы привезти к нему.

У него пересохло в горле и стучало в ушах. Ладони, сжимавшие руль, вспотели.

— Давай лучше тормози, — приказал усач. — А то еще устроишь аварию.

В отчаянии Эд решил оправдать опасения усатого. Он попытался крутануть руль, чтобы врезаться во что-нибудь, но усач рванулся вперед и схватился за руль, придавив к нему руки Эда. Светловолосый вдавил его ногу в педаль тормоза, а усатый подрулил к обочине. Блондин нанес Эду сильный удар в солнечное сплетение и переключил зажигание. Мотор продолжал работать.

— Давай быстро, — поторопил усач. — Здесь гораздо светлее, чем хотелось бы.

Он сжал горло Эда своей загорелой рукой и оттянул его голову назад. Эд вцепился пальцами в его железное предплечье.

Блондин достал ампулу с прозрачной жидкостью. Он со знанием дела наполнил шприц, выпустив каплю жидкости в воздух. Пока усатый прижимал Эда к сиденью, светловолосый закатал рукава его пиджака и рубашки выше локтя и ввел жидкость в вену. Эд скривился, но не мог произнести ни звука, так как ему сдавили горло. Блондин завернул шприц в носовой платок и засунул в карман.

— Я поведу машину, — сказал он.

Он помог приятелю перетащить Эда на заднее сиденье машины, и там усатый еще несколько раз ударил Эда. Тот застонал от тупых ударов и потерял сознание, а усатый прислонил его к спинке сиденья. Блондин устроился на месте водителя и включил передачу.

Усач посмотрел на Эда:

— Тебе везет, парень. Твой врач отменил тебе инъекции декседрина, когда ты дошел до пятнадцати кубиков в день. У тебя сдали нервишки, парень, порой ты испытывал беспричинную злость. Пришлось отменить. А мы тебя пожалели. Запросто ввели тебе лошадиную дозу и прямо в кровь. И влетишь ты к ней, дружок, как ракета. А потом будут печальные истории в газетах о том, как тебе вышло боком то, что ты удрал с женой своего босса и опять начал принимать эту гадость. Ай, как стыдно! — И он захихикал.

Телефон опять зазвонил. Теперь Лорейн почувствовала злость, охватившую ее существо, и эта злость была куда сильнее, чем парализующий страх, который она испытывала раньше. Она схватила трубку и спросила:

— Кто говорит?

Шелестящее молчание, и опять вкрадчивый голос:

— В чем дело, детка, почему у тебя такой резкий тон. Мы что, расстроили тебя?

— Подите к черту! — сказала она. — Я ушла от него и не собираюсь возвращаться. Так и передайте.

— Ну нет, — ответил голос. — От этого он озвереет. Ты ведь действительно вывела его из терпения, Лорейн: потому-то мы и едем. Сегодня все и произойдет, детка. Надеюсь, на тебе надето что-нибудь пикантное…

— Лучше вам здесь не показываться, — сказала она, начиная дрожать. — Я вас предупреждаю!