Магниты

– Она давно у тебя работает? – спросил он, когда услышал, что дверь позади закрылась.

– Несколько месяцев, – ответил отец и отпил из чашки. – А что?

– Просто она молодая.

– Институт окончила, работает по специальности, – пожал плечами отец, и то, как небрежно это прозвучало, окончательно укрепило Романа в мысли о том, что у них роман.

Он даже открыл было рот, чтобы спросить напрямую, однако отец неожиданно произнес:

– Полагаю, вы с Машей уже успели зайти дальше хождения за ручку?

Роман захлопнул рот и поперхнулся воздухом. Отец вежливо подождал, пока он прокашляется, и приподнял бровь в ожидании ответа.

– А зачем тебе? – спросил Роман, чувствуя, что краснеет, и надеясь, что отец спишет это на последствия кашля.

– Понятно, – протянул отец, круша слабую надежду.

В кабинете повисла тишина. Роман сидел в мягком кресле, ощущая себя так, будто он на пыточном стуле. Под взглядом отца хотелось сменить позу, а еще лучше – совсем уйти, но Роман решил ни за что на свете не показывать, как сильно он волнуется.

– И что дальше, Ром? – наконец произнес отец.

– В каком смысле? – после кашля голос прозвучал сипло.

– Как ты дальше видишь ваш, с позволения сказать, любовный треугольник?

Роман все-таки сдвинулся на край кресла и сцепил руки в замок.

– Я не планировал, что Маша окажется здесь на практике…

– А Димка планировал. И попросил Сергея это организовать. Заботится о девочке, проблемы ее решает.

Оказывается, до этого было не совсем тошно.

– Я не могу это изменить, – глядя в пол, произнес Роман.

– Ты не хочешь, Рома. Это разные вещи. Твое возвращение в Лондон все решило бы. Но ты остался здесь, гордо заявив, что готов нести за это ответственность.

– А я разве не несу? – в его голосе вновь послышался вызов.

– Да несешь, конечно. Только не туда. Помяни мое слово, ничем хорошим эта история не кончится.

– Ты ведь злишься из-за разговора с Ириной Петровной?

– Не без этого, – отец отпил из чашки.

– Но ты же сказал, что не будешь звонить…

– Ну так мой несамостоятельный сынок очень просил, и я все же решил пойти навстречу.

Роман с шумом выпустил воздух. Возразить вновь было нечего.

– Ты хоть понимаешь, что будет, если Маша вдруг забеременеет?

– Пап, на дворе двадцать первый век, и лично я в курсе, откуда берутся дети.

– Дерзишь, – холодно улыбнулся отец.

Роман привычно собрался сказать «извини», но прикусил язык. Отец долго его разглядывал, а потом наконец произнес:

– Рома, улетай домой. Пока не поздно. У тебя еще есть время окончить школу и определиться с колледжем.

– Я не могу! – вырвалось у Романа громче, чем он хотел. Ну как отец не понимает, что он просто не может бросить Машу? И Димку, и Ляльку. Господи, неужели это не очевидно?

– Ты не хочешь, Рома, – повторил отец.

– Ты не понимаешь! – в отчаянии воскликнул Роман.

– Понимаю, сынок. Но это только кажется, что не можешь. А потом оказывается, что все можешь. И жизнь не заканчивается.

– Ты уверен? – прищурился Роман. – Ты уверен, что ты поступил правильно, когда улетел и бросил Ирину Петровну?

– Не знаю. Зато я знаю, что ты совершаешь ошибку, Ром.

– Ну, значит, совершаю, – ответил Роман, вставая с кресла и запахивая пиджак.

– Договорись с Яной, где ты ее подберешь завтра. Или вам корпоративную машину дать? – как ни в чем не бывало сказал отец.

– Не нужно. Я сам поеду.

– Ну и славно, – отозвался отец и, сделав еще один глоток кофе, уткнулся взглядом в монитор, а Роман, мысленно выругавшись, вышел из кабинета.

Яна встретила его вежливой улыбкой, а ему впервые захотелось сказать девушке гадость. И отцу – тоже. Потому что, черт побери, какое моральное право имеет человек, держащий при себе вот такую Яну, учить его тому, что правильно, а что нет?

Глава 6

Когда некогда важные вещи лишаются смысла.

Машину Крестовского-младшего Яна увидела издали и подняла руку, чтобы он ее заметил. Она, признаться, уже околела на пронизывающем ветру, потому что никак не ожидала, что Крестовский опоздает почти на полчаса. Сама Яна никогда не опаздывала и терпеть не могла необязательных людей. Понятное дело, высказать она ничего ему не могла, но хотелось до ужаса.

Роман начал притормаживать, и машина с черепашьей скоростью поползла вдоль тротуара к тому месту, где стояла Яна. Она сперва решила, что он издевается, а потом сообразила, что на дороге довольно большая лужа и, не сбрось он скорость, ее бы обрызгало. Впрочем, такое трогательное проявление заботы после того, как она промерзла до костей, не считалось. К ее удивлению, задняя дверь открылась и из машины вышел Волков.

– Доброе утро, – произнес он, не глядя на нее, и указал на заднее сиденье.

Пробормотав приветствие, Яна скользнула в машину и сдвинулась влево. Волков молча занял свое место. Яну обескуражил его джентльменский порыв. Впрочем, Волков не дал зародиться даже видимости общения. Запустил на телефоне какой-то сериал.

– Простите за задержку, – подал голос Роман. – Я немного не рассчитал время.

– Бывает, – ответила Яна, хотя ей хотелось сказать что-то менее нейтральное.

Дима бросил на нее взгляд и вновь уткнулся в телефон.