Магнолия

– Не, не жалею. Они, конечно, сейчас самые главные на планете… То да се… Конечно, кто ж отрицает. Но знаешь, когда самый счастливый миг в моей душе был? Когда ты нас освободила. Из-под власти Первого пульта. Ага. Ты даже не представляешь, какое это ощущение, когда тобой правит пульт. Даже и представить не можешь…

– Какое? – спросила, заинтересовавшись, Магнолия.

– А черт его знает. Будто замуровали тебя. Будто сидишь в доске. Или в стене цементной. Все видишь, слышишь – лицо так, немножко торчит наружу, чтоб дышать… Да вроде и все тело снаружи, а все равно пульт тебя так крепко держит! Может, видала – дома украшают такими фигурами: они наполовину в стене, а свободной половиной что-то делают, прямо иногда целые сцены разыгрывают…

– Барельефы?

– Во-во. Это слово. Вот и мы из пульта торчали такими барельефами. Но ты пойми, когда ты там, внутри, под властью пульта, – ты этого не замечаешь. Наоборот – губы прямо так от радости и расплываются. Еще б! Повелителю пульта служишь! А то ощущение – ну будто в стену вморожен – оно где-то совсем в глубине. И только когда освободишься – такой восторг, такое облегчение: избавилась наконец-то! Можно жить дальше! Теперь весь мир вокруг – для тебя!

– А верхние? Как ты думаешь, они так же несчастны под властью пульта?

– Это не несчастье. Вот, все-таки ты не поняла! Это – ну как если тебя по голове палкой ударили и ты лежишь, ничего сообразить не можешь. Это унижение, бесстыдство – ну какие еще слова бывают? Вот собрать все плохие слова вместе – это и будет: власть пульта.

– Бедный Виктор… Бедные все они…

– Ага. Бедные-то бедные, а если грохнут – мало не покажется! Твое счастье, что они с Любомудрым до сих пор не прознали, кто такой нашелся – нижних освободил. Мы-то, когда ты с Главным пультом манипулировала, тебя почувствовали. А для них это было как гром среди ясного неба.

– Как это – не прознали? Доктор же – ты что, не помнишь? – логически обосновал, что, кроме меня, этого сделать вообще некому было! Вы все постоянно находились с Любомудрым – одной меня не было. Кому ж еще, как не мне, манипулировать с Главным пультом? Даже теоретически – больше некому было. Забыла, что ли, как Доктор на меня напустился на прошлой неделе, когда ты меня к ним ко всем притащила? Орал чуть не до хрипоты, что я для верхних – самая лакомая добыча!

– Доктор? Ну раз Доктор говорил – значит, так и есть, – поджав губы, согласилась Нинель.

– Кстати, как он? Скоро изобретет обещанный парализатор? Что говорит?

– Шутит все. Бегает по своей лаборатории, химическим дымом провонял весь…

– Ой… – тихонько сказала вдруг Магнолия, замирая с расческой в руке. – Ой…

3

– Что, что случилось? – встревоженно обернулась Нинель.

– Голова… м-м… голова… – только и смогла прошептать Магнолия, сжимая пальцами виски.

– Неужели выследили? – упавшим голосом спросила Нинель. Руки у нее опустились, уроненная ложечка звякнула об пол – она не заметила. – Бежать надо, Мага, не ложись – нырнем, пока не поздно…

Магнолия, присев на кровать, бессильно, бессмысленно тянула на себя одеяло – ее мутило невероятно.

– Да, нырнем… – шептала она. – Нырнем…

Но было уже поздно. Воздух в комнате шевельнулся – и перед ними предстал, невозмутимо помаргивая, Атанас. И сразу от головной боли не осталось и следа.

– Ты! – с облегчением выдохнула Нинель. И тут же яростно напустилась на него: – Ты чего?! Верхним заделался?!

– Да вроде нет, – широко улыбнулся Атанас.

– А у Маги голова почему заболела? – не меняя тона, закричала Нинель ему в лицо. – Почему?

– Я тут хотел показать, – Атанас спешно тащил из внутреннего кармана куртки, – я тут достал… Вот.

Он протянул на ладони пистолет. Пояснил:

– Надо же Маге защищаться в случае чего!

– Ага! – торжествующе воскликнула Нинель, обращаясь к Магнолии. – Ты видишь он с пистолетом. А у тебя голова заболела! Ты поняла фокус? Он же с оружием – значит, он готов убивать, вот у тебя голова и болит! Ты же готов убивать?

– И не думал я вовсе ничего такого…

– Ага, не думал! Раз оружие взял, значит, уже думал! Да убери от меня эту гадость! Суешь…

– А ведь и правда, Атанас, – сказала Магнолия, выбираясь из-под одеяла, – раз взял оружие причем, зная, что это именно оружие, знал, значит, наверно, ты внутренне где-то прикидываешь, как его это… наверно, меняется – бедная моя голова начинает чувствовать прибытие потенциального убийцы.

– Да я вообще-то тебе его принес. И, в конце концов, должны мы защищаться?

– То есть – убивать? – уточнила Нинель.

– Да хоть и убивать! Что ж я – просто так стоять буду, если верхние станут расправляться с Магой?

– Только с Магой? – не вполне последовательно возмутилась Нинель. – Значит, если со мной верхние захотят расправиться – ты и пальцем не пошевелишь?

– С тобой? – удивился Атанас. – А чего – с тобой? Ты – совсем другое дело. Ты отнырнешь, да и все. Это вот Мага…

Нинель надулась и сердито пробурчала:

– Мага, Мага… Только и разговоров, что про Магу… И вообще – чего ты сегодня приперся? Сегодня не твой черед!

– А я… это… – смутился Атанас. И даже покраснел. А потом только вспомнил: – Да я же пистолет принес!