Магнолия

– А вот как принес, так и относи! Чтоб через минуту ноги твоей здесь не было! Моду взял – таскаться каждый день! – разбушевалась Нинель.

Лицо у нее покраснело, рот некрасиво искривился, в глазах стояли слезы. «Хорошая моя – как она за меня переживает!» – растроганно подумала Магнолия. И, чтобы как-то разрядить обстановку, сказала, ласково глядя на Нинель:

– Ну ладно, чего уж, он же ничего не хотел плохого. Пусть уж остается, а?

И, обернувшись к Атанасу, ободряюще подмигнула: мол, держись – сейчас мы нашу Нинель дорогую угомоним!

Нинель так и замерла с приоткрытым ртом. И действительно – мгновенно угомонилась.

– Ах вот как! – отрывисто произнесла она. – Вот оно что! – И побледнела. Да так быстро, будто румянец вдруг впитался в щеки. – Оказывается, я тут лишняя?

– Нинель! – возмущенно-укоризненно воскликнула Магнолия.

Но Нинель была неумолима:

– Ладно, выясняйте отношения сами, а я… дела у меня, вот. Вечером буду. Пока. И исчезла.

– Нинель, подожди! – огорченно крикнула Магнолия, но уже в пустоту. Вот и заступилась, называется!

А бедный Атанасик совсем понурился. Конечно – тут обрадовать хотел, а они обе как налетели… Зря, в самом деле. Наш Атанасик такой заботливый. Нинель из-за этого даже психовать в последнее время начинает. А он – все равно… А может, он влюбился?

– Атанас, ты в меня, случайно, не влюбился? – с удивлением спросила Магнолия.

– Я?! – с пылким возмущением вскричал Атанас. – Да чего вдруг?! Да я…

И смолк. Отвел глаза. Потом и совсем отвернулся. Начал растерянно возить пистолетом по столу – вперед-назад.

– Атана-ас… – горестно прошептала Магнолия.

– Ну и что? Если правда, если я в тебя влюбился? Так и что? – краснея, пробормотал он.

– Ну вот! – совсем расстроилась Магнолия. – Ну так я и знала! Выдумал еще! Ну сам вспомни – разве Доктор не предупреждал нас? Разве не уговаривал? Ну чего еще ты выдумал? Ведь не подходят чувства обыкновенных людей нам. Не подходят! Ведь сексуальные чувства – в том числе любовь – могут развиться только в том случае – только! – когда разовьются половые железы. У нас их нет – пойми! И будут ли неизвестно совершенно… Мы же не половым путем произведены, зачем нам половой аппарат? Доктор же специально нас всех собирал. И инструктировал. Думаешь что – это прихоть его была? Он же предупредил, чтоб мы не расстраивались, если вдруг захотим испытать любовь и не сможем. Не все можно повторить, что мы в фильмах видим. Или в чужих кроватях. И, главное, чтоб мы не принимали те чувства, которые у нас порой возникают, за любовь. Он же предупреждал: «Боже упаси!» Атанасик, миленький, ну выкинь ты это из головы. Ну? Пойми – это же все только фантазии. Только! Ну?..

– Да я не хочу с тобой ничего такого, что люди в кроватях делают, – пробормотал он, не смея поднять глаз. – Ты, пожалуйста, не думай и не беспокойся… Мне только приятно быть с тобой рядом… Слушать, как ты говоришь. Сделать что-то такое, чтоб тебе было приятно и интересно. Я же ничего, Мага…

– А – рыцарь… – вспомнила Магнолия. – Это как в тех еще романах? В тех, старых? Бедненький мой Атанасик… Фантазии. Ведь и это тоже – только фантазии. Смотри, конечно, сам. Как хочешь… Я, понятное дело, никому ничего рассказывать не буду, но об одном прошу: не вздумай страдать от своей рыцарской любви. Хорошо? А то ведь тогда и я начну чувствовать себя виноватой. И мне будет больно. Ты же не хочешь, чтоб мне было больно?

– Нет-нет! – уверенно возразил Атанас. – Что ты – тебе не будет больно. Я же и не думаю страдать! Чего вдруг?

– Ну вот. Ну и ладно, – сказала Магнолия отчего-то грустно. – Таким ты мне гораздо больше нравишься. – И вполголоса повторила: – Гораздо…

Он уже полностью пришел в себя после неловкого объяснения с Магнолией. Он уже опять выглядел уверенным и лениво-спокойным.

– Да! Вспомнила – вернее, поняла, – радостно объявила Магнолия. – Слушай, а я ведь и вправду все поняла! Нам срочно надо нырнуть к Старым Пещерам. Не зря, не зря мы их в свое время облюбовали! Душой чувствовали, что Главный пульт где-то поблизости! Перенеси-ка меня знаешь куда? В ту саклю, где тебе перевязку делали. Может, конечно, я ошибаюсь – а вдруг и правда? Если только мы там застанем кого-нибудь…

– Сначала поешь, – добродушно приказал Атанас. – Никуда мы нырять не будем, пока ты не заправишься как следует.

– Да ты не понял – речь идет о Главном пульте! – горячо возразила Магнолия. Но он уже неумолимо пододвигал тарелку.

4

Она рассеянно подобрала с пола оброненную ложку, задумчиво вытерла о полотенчик, помешала зачем-то корм в тарелке. И вдруг, нерешительно взглянув на Атанаса, произнесла:

– Кажется, вспомнила…

– Ну, – выжидательно поинтересовался Атанас, присаживаясь на стул, – что вспомнила?

5

С легким хлопком они вынырнули прямо возле пастушьей хибарки. Яркое солнце висело над белоснежным пиком Тыш-Махор, но снизу, из ущелья, кисельными косыми струями наплывали облака.