Магнус Чейз и боги Асгарда. Меч Лета

– Ну, объяснять-то собираешься? Все же думали, ты умер! Вот же свинтус!

Я невольно заулыбался. Она уже десять лет не звала меня свинтусом. Накопилось.

– Долго объяснять.

– Ясное дело. Это муляж? – Она кивнула на гроб. – Ты пытаешься всех убедить, что мёртв?

– Хм… не совсем. Хотя лучше пусть все считают, что я умер, – ответил я, а мысленно добавил: «Потому что я и вправду умер. А потом отправился в Вальгаллу и вернулся с гномом и эльфом!» Но как об этом скажешь вслух? Я покосился на дверь часовни: – Погоди-ка… А ты не проходила мимо эль… мимо парня у входа. Это мой друг, он остался посторожить.

– Нет. Я никого не встретила. И входная дверь была не заперта.

У меня перед глазами всё поехало:

– Надо проверить…

– Куда?! Сперва ответь мне на пару вопросов.

– Я… Честно, даже не знаю, с чего начать. Я типа в опасности. И не хочу тебя в это впутывать.

– Поздно. – Аннабет скрестила руки на груди. – Что я, опасностей не видела?

Я почему-то ей поверил. Вот он я, весь такой возрождённый супервоин из Вальгаллы, а Аннабет по-прежнему побаиваюсь. Её манера держаться, её железобетонная уверенность – стреляного воробья сразу видно. Как в ночлежке сразу выделяешь ребят, с которыми лучше не связываться. Просто так от Аннабет не отделаешься. Но и втягивать её в свои заморочки тоже не годится.

– Рэндольф с того моста еле ноги унёс, – сообщил я. – Не хочу, чтобы и с тобой такое случилось.

Она невесело рассмеялась:

– Рэндольф! Я бы его трость засунула ему в… Короче, ладно. Он так толком и не объяснил, зачем потащил тебя на мост. Всё талдычил, что тебе грозила опасность в день рождения. А он якобы пытался помочь. И что-то по поводу нашей семейной истории…

– Он рассказал о моём отце.

Глаза у Аннабет потемнели:

– Ты же никогда не знал, кто твой отец.

– Не знал. Но очевидно… – Я покачал головой. – Слушай, это прозвучит как бред. Просто… То происшествие на мосту, и то, что два года назад случилось с мамой, и то, кем был мой отец – это всё связано.

Аннабет изменилась в лице. Словно она распахнула окно, ожидая увидеть бассейн, а перед ней простёрся Тихий океан.

– Магнус… о боги.

«Боги, – мысленно отметил я. – Не бог, а боги».

Она зашагала взад-вперёд вдоль гроба, сложив руки, как в молитве:

– Как же я не догадалась! Рэндольф постоянно нудел, какая у нас семья особенная, как мы привлекаем к себе внимание. Но мне в голову не приходило, что ты… – Она встала как вкопанная и стиснула мне плечи. – Жаль, что до меня так поздно дошло. Я могла бы тебе помочь.

– Ну, я не думаю…

– Отец вылетает в Калифорнию сегодня вечером, после похорон, – продолжала она. – Я собиралась поехать в Нью-Йорк на поезде, но учёба подождёт. Теперь-то всё ясно! Я могу тебе помочь. Я знаю место, где ты будешь в безопасности.

И я отшатнулся.

Непонятно, что именно Аннабет знает, а что ей кажется, будто она знает. Может, она тоже как-то связана с Девятью мирами. А может, она имеет в виду что-то совсем другое. Но выложить ей всю правду… При мысли об этом каждый нерв в моём теле зазвенел, подавая сигнал тревоги.

Я очень ценю её желание помочь. И не сомневаюсь в её искренности. Но эта фраза… «Я знаю место, где ты будешь в безопасности». На языке беспризорника это означает «спасайся, кто может!». Не успеете вы договорить, а его уже и след простыл.

Я мучительно размышлял, как бы ей всё объяснить, и тут в дверь, спотыкаясь, проковылял Хэртстоун. Левый глаз у него заплыл. Он так неистово жестикулировал, что я едва мог разобрать знаки «БЕЖИМ. ОПАСНО».

Аннабет повернулась вслед за моим взглядом:

– А это ещё…

– Мой друг, – поспешно объяснил я. – Мне правда пора. Слушай, Аннабет… – Я взял её за руки. – Я должен сам с этим справиться. Это как бы… как бы моя личная…

– …разборка?

– Я хотел сказать «заноза в…», но да, «разборка» тоже сойдёт. Если ты хочешь мне помочь – пожалуйста, притворись, что не видела меня. А потом, когда всё уляжется, я тебя найду и всё объясню, честно. Но прямо сейчас мне надо бежать.

Она прерывисто вдохнула:

– Магнус, вероятно, я могла бы помочь. Но… – Она порылась в кармане куртки и вытащила сложенную бумажку. – Недавно я на горьком опыте усвоила: когда у человека личные разборки, надо отойти и не мешать, даже если человек тебе дорог. Но возьми хотя бы это.

Я развернул бумажку. Это был один из флаеров «ПРОПАЛ ЧЕЛОВЕК», которые раздавал дядя Фредерик.

– Второй телефонный номер – это мой. Позвони мне. Дай знать, когда всё уладится, или если передумаешь, или…

– Я позвоню. – Я чмокнул её в щёку. – Ты лучшая.

– А ты свинтус, – вздохнула она.

– Я знаю. Пока.

Я подбежал к Хэртстоуну, который подскакивал на месте от нетерпения.

– Что случилось? – спросил я. – Где ты был?

Но он уже припустил со всех ног. Я помчался следом – прочь из похоронного бюро, на север, к Арлингтону. Даже на своих модернизированных ногах эйнхерия я едва поспевал за Хэртом. Оказывается, эльфы очень быстро бегают, если захотят.