Магония

Одно из них снимает шлем, и я вдруг понимаю: он очень похож на шлем от водолазного костюма. Я со страхом ожидаю, что окажется под ним…

И…

И!..

Она бросает на меня полный ненависти взгляд.

У нее черные спутавшиеся волосы, гладкая бледная кожа, глаза не синие, а голубые со стальным блеском. Она стройная, но не такая худая, как я. Напротив, у нее рельефное, мускулистое тело.

ПЕРЕДО МНОЙ.

СТОИТ.

АЗА РЭЙ.

Она – это я. О господи, я смотрю на себя саму. На ту себя, которой я была раньше. На ту себя, которую я оставила в прошлом.

Я откидываюсь назад вместе со стулом, к которому меня привязали, но кто-то подхватывает его за спинку и возвращает на место. Кляп не позволяет мне сказать ни слова, но я яростно кусаю его.

Что это? Магонское колдовство? Игра? Она… мое отражение?

И тут меня озаряет. Я знаю, кто она. Я совершенно точно знаю, кто она.

Это Хейуорд Бойл, которую младенцем забрали у моих родителей. Это та самая девочка, чья жизнь досталась мне. Та самая девочка, чьей жизнью я жила пятнадцать лет.

Вот это да.

На запястье у нее татуировка в виде стилизованного вихря. Конечно, не все вихри доставляют нам беды. Одни из них приносят новые семена на земли с плодородной почвой, другие движут корабли по небу. Но Дыхание – это смертный приговор.

Теперь все встает на свои места, все, что я когда-либо слышала на борту «Амины Пеннарум», складывается в общую картину. Дыхание – наемные убийцы и спецагенты. Дыхание – это люди, выросшие в Магонии.

– Аза Рэй Куэл, – говорит она. Кислородное оборудование больше не заглушает ее голос. Она разводит руки в стороны, потягивается и подходит на шаг ближе. Я делаю резкий рывок. Другие тоже снимают шлемы, и у всех у них мертвые, как у штормовых акул, глаза. Все они накачанные и напряженные, как натянутая тетива.

Это люди, но теперь они кажутся мне злодеями. Рядом с ними я чувствую себя маленькой беззащитной магонкой.

Я смотрю на свою синюю кожу, ощущаю, как шевелятся мои змеевидные волосы.

Я не испытывала ничего подобного с тех пор, как покинула землю.

Я чувствую себя чужой. Как будто я с другой планеты.

Хейуорд испытующе смотрит на меня.

– Куда ты направлялась, изменница? – шипит она.

Внезапно рядом с ней появляется рыжеволосый мужчина. Я помню его. О да, его я помню. Это фельдшер, который был со мной в машине «Скорой помощи», который разрезал мою грудную клетку. Он тоже Дыхание. Это его прислала ко мне Заль.

Без шлема и с расстегнутым до пояса костюмом он выглядит куда страшнее. На груди у него виднеется татуировка. На ней изображен ураган, согнувший дерево так, что кроной оно касается океана. Похоже, у тех, кто называет себя Дыханием, есть дополнительные знаки различия, и носят они эти знаки прямо на коже.

– Командир, – зовет он, и Хейуорд поворачивается к нему. Неужели на этом корабле командир она? Да мы с ней ровесницы.

– Подтвердите, – говорит она. – Это та самая девчонка, которую вы выловили внизу и перенесли на корабль капитана Куэл?

– Та самая. Я доставил ее на «Амину Пеннарум». Как я полагаю, Куэл собирается использовать песню своей дочери против магонского командования.

У меня изо рта вырывают кляп, едва не поранив губы. Я кашляю и отплевываюсь, но нормально дышать все еще не могу.

Хейуорд без труда поднимает меня со стула и трясет, как копилку. Какая же она сильная! По сравнению с ней я просто букашка.

– Что происходит? – едва слышно выговариваю я.

На груди, плечах и рукавах ее костюма нашито множество знаков различия. Может быть, я и украла ее старую жизнь, но она явно создала себе новую. У меня трясутся руки, а перед глазами все плывет.

– Слухи о капитане Куэл подтвердились, – говорит рыжеволосый. – Все указывает на то, что она снова преследует старые цели.

Я только и могу, что кашлять. Мне так трудно дышать, что я, наверное, умру в этом трюме.

– Капитан Куэл говорила что-нибудь об острове Западный Шпицберген? – спрашивает Хейуорд, обращаясь ко мне.

У меня начинается ужасный приступ кашля. Я не собираюсь ничего ей рассказывать.

– О семенах или растениях? Говорила! У тебя все на лице написано. Значит, план остался прежним.

– Изучив карты, находившиеся на борту «Амины Пеннарум», мы пришли к заключению, что капитан Куэл намеревается открыть хранилище с помощью песни Азы, – подтверждает рыжеволосый.

– Утопленник тоже так считал, судя по его чертежам, – говорит Хейуорд. – Более того, капитан Куэл намерена отворить землю.

Я теряю сознание. Я смотрю на ее лицо – на МОЕ лицо – и уже не понимаю, что она говорит. Силы покидают меня, я угасаю, что-то как будто разматывается во мне.

– Отведите ее наверх. Она задыхается.

Дыхание берут меня под руки и ведут, а точнее тащат, по герметичному коридору на открытую часть корабля.

Оказавшись на верхней палубе, я долго кашляю и хватаю ртом воздух. Я снова дышу, и мне даже не верится, что за время нахождения в Магонии я успела забыть, каково это – когда каждый вдох дается тебе с трудом.