Магов не предлагать!

– С кем, например? – Лорд всем корпусом развернулся ко мне. – И не мямлите, смотрите в глаза собеседнику. Вы принцесса или кто?

– Мнимая, – напомнила я.

– Какая разница! – отмахнулся собеседник. – Может, и настоящая. Сколько раз повторял: четкий голос, поднятый подбородок.

С трудом, но смогла посмотреть ему в глаза, зеленущие, словно мох. Красивые. И ресницы забавные, светлые, с темными вкраплениями. Словом, нашла занятие. Изучала лицо Риоре и тренировалась преодолевать волнение. И получилось же!

– С бароном Гаушем, например.

– Он дворянин из моей свиты.

Будто это что-то объясняло!

– Меня и вовсе держали за собачонку, – продолжила изливать наболевшее.

Умные глаза, умные, пристально следят. Что же вы натворили, господин советник? Смекалистый же мужик!

– Не обижайтесь, но кем вы себя считали, когда очутились в моем доме? – Риоре вернулся к посуде, оставалась последняя плошка. – Какое место занимали, к какому сословию относились? Может, хотя бы деньги имелись? Нет. И на каком основании надлежало вас уважать?

– На основании того, что я человек, – буркнула в ответ.

Вот все и вернулось на круги своя. Люди не меняются. Сейчас опустит с небес на землю, накажет. Ошиблась.

Лорд осторожно отставил в сторону вымытую посуду и тяжко вздохнул.

– Вы действительно не понимаете? Или капризничаете?

Удивленно насупилась. При чем тут капризы?

– То есть, по-вашему, все люди одинаковы? – развил мысль Риоре. Он был на редкость спокоен, хотя по моим прикидкам давно бы велел закрыть рот. – Разбираетесь в алхимии, а говорите абсурдные вещи.

Насчет «разбираюсь» я бы поспорила, насчет «абсурдных» – тоже.

– Да, – ответила максимально коротко.

Лорд сокрушенно вздохнул:

– Что творится в том мире, куда засунул вас отец? Все с ума посходили? Хорошо, придется говорить как с ребенком. Люди не равны от рождения.

Фыркнула. Ну да, я – так особенно.

– Да, не равны, – повторил Риоре и вернулся к мытью посуды. – Не важно, умны они или нет, красивы или глупы, каждому от рождения определено свое место, на этом держится порядок. Что станет с королевством, если исчезнет деление на сословия? Начнется неразбериха, и Гаменция падет. Так вот, Яна, наверху стоят…

– Знаю, – невежливо оборвала собеседника, – сейчас опять начнете говорить об уникальности аристократии.

На последнем слове скорчила кислую мину. Лорд ее не видел, но все равно не сдержалась. Напыщенные индюки! Всего и достоинств – родиться в нужной семье.

– Да, начну и еще раз повторю: крестьяне мне не ровня, бродяжки – тем более. А вы явились в мой дом побирушкой.

– Долг вернуть? С процентами. Теперь могу, денег хватает.

Аристократ он, белая кость! Пожалел медяки, которые потратил на мои нужды. А еще ученый! Думала, они не такие меркантильные.

Ну что за человек! Только начали нормально общаться, как все испортил.

– Хватит! – Риоре стащил перчатки и подошел ко мне. – Колкостями обменялись, теперь за дело. Достаньте, пожалуйста, вон ту стеклянную пластину и вон тот стилос. – Лорд указал нужное. – Заключим перемирие. Поверьте, мне достаточно забот, не добавляйте свои причуды. Вы доказали, что не бродячая финтифлюшка, только и всего, оттуда уважение. Не разочаруйте!

В довершение опальный советник поцеловал мою руку, чем окончательно обескуражил и склонил на свою сторону. Определенно, его подменили!

– Не финтифлюшка? – недоверчиво покосилась я на Риоре.

– Если успокоитесь, окажетесь симпатичной умной женщиной. Нет – останетесь вашей недалекой сестрой.

Я предпочла первое, да не обидится Лика. За комплимент из уст графа Ланскета можно многое простить, он явно не расточал их направо и налево.

Достала нужную посуду. В конце концов, мне тоже интересно, принцесса я или нет, заодно выясню, как работают местные генетики. Наверное, потребуется очередной артефакт, вроде того, которым Риоре определил мою принадлежность к этому миру. Кстати, об артефактах, понаглею:

– А вы мне свою коллекцию покажете?

– Какую?

Лорд открыл ларчик и аккуратно выложил на платок непонятные предметы, частью стеклянные, частью из серебра или схожего металла. Вытянутые, острые, они вызывали подсознательный страх.

– Артефактов, – уже не столь уверено закончила я.

Право слово, с какой стати? Вот картины – да, посуду там, но не столь личное, опасное и ценное.

– Зачем? Обратно ни один не вернет.

Риоре зажег спиртовку и отрегулировал пламя. Потом нагрел нечто вроде стеклянного скальпеля, только очень узкого, и попросил подойти. Замотала головой. Лучше постою со стилосом и пластиной.

– Яна! – глянул укоризненно лорд. – Что вы как маленькая! Придется нагревать снова.

– Это больно, – выдвинула я главный аргумент против тесного общения с пыточными инструментами.

Риоре шумно вздохнул и, кажется, мысленно пожаловался на столь проблемную подопечную.

– Самую малость, вначале, – уговаривал он. – Если сейчас чуточку потерпите, покажу коллекцию. Даже в руках подержите. Ну!

Пряник оказался заманчивым. Я сделала шаг, затем еще один и с мученическим видом встала перед столом. Лорд забрал из рук оба предмета и положил справа от содержимого ларчика, по ту сторону спиртовки.