Маяк на Краю Света

— Договорились. Пока же лучше всего пойти спать.

— Да, Фелипе, по койкам!

Собеседники повернули к маяку, прошли через калитку в ограде и скрылись за дверью домика рядом с башней.

Дежурство прошло спокойно. Когда начало светать, Васкес погасил прожектор.

На Тихом океане приливы обычно незначительны, особенно у берегов Америки и Азии, а в Атлантике наоборот[7] — идут мощной волной, что чувствуется даже вблизи Магелланова пролива[8].

В тот день отлив начинался в шесть часов утра, и, чтобы утром сняться с якоря, к рассвету следовало полностью подготовиться к плаванию.

Но за ночь работы не удалось закончить, и капитан решил отложить выход в море до вечернего отлива[9].

Пароход военно-морского флота Аргентинской Республики, водоизмещением[10] в двести тонн, мощностью в сто шестьдесят лошадиных сил, с экипажем почти в пятьдесят человек, не считая капитана и его помощника, назывался «Санта-Фе». В те времена еще не знали быстроходных крейсеров, торпедоносцев и скорости в девять узлов[11] вполне хватало для патрулирования берегов Патагонии и Огненной Земли, где плавали только рыбаки на своих суденышках. В тот раз «Санта-Фе» получил особое задание: доставить к самому проливу Ле-Мера[12] рабочих и материалы для возведения маяка. Проект принадлежал одному инженеру из Буэнос-Айреса.

Капитану поручили проследить за ходом работ и дождаться их завершения.

Последние три недели «Санта-Фе» простоял в бухте Эльгор, и теперь, когда выгрузка съестных припасов для Васкеса и его товарищей закончилась и капитан Лафайате убедился, что у смотрителей будет все необходимое, предстояло забрать рабочих и уйти с острова Штатов. Если бы не вышло задержки со строительством, «Санта-Фе» еще месяц назад вернулся бы в порт приписки.

Все это время судно спокойно стояло на якоре в глубине бухты Эльгор, надежно защищенное ее берегами от всех ветров. Опасность поджидала корабль в открытом море. Правда, весна прошла без особых бурь, и хотелось надеяться, что лето на Магеллановом архипелаге[13] тоже сжалится над моряками и ограничится короткими шквалами.

Пробило семь утра. Капитан Лафайате с помощником Рьегалем вышли из своих кают.

Матросы заканчивали уборку, гоня швабрами по палубе воду, которая сливалась в море через шпигаты[14]. Боцман в последний раз проверял, все ли в порядке, готов ли корабль к отплытию. Сниматься с якоря собирались не раньше полудня, но паруса уже расчехлили, а вентиляционные трубы, медные части нактоуза[15] и решетки были начищены до блеска, большую шлюпку с утра подняли на борт и закрепили на месте, а малую пока, на всякий случай, оставили на плаву.

Взошло солнце, и над судном взвился флаг. Вскоре склянки[16] на баке[17] пробили восемь раз, и новая смена заступила на вахту.

После завтрака офицеры вернулись на полуют. Ветер дул с берега, небо почти совсем очистилось от облаков.

Капитан решил отправиться на берег. Прежде чем уйти из бухты, ему хотелось еще раз обойти маяк с пристройками, проверить работу аппаратуры. Шлюпка причалила, прибывшие сошли на берег.

На сердце у офицеров было тревожно: беспокоила судьба людей, которых приходилось надолго оставлять на этом диком острове.

— Нелегко им придется, — сказал капитан. — Они, конечно, бывалые моряки, всего повидали на своем веку, и служба на берегу для них — почти отдых.

— Да, наверное, это так, — проговорил Рьегаль, — но служить на маяке вблизи от обжитых берегов, откуда можно легко добраться до людей в любой момент, — это одно, а остаться на необитаемом острове, от которого корабли стараются держаться подальше, как только завидят его на горизонте, — совсем другое.

— Согласен, Рьегаль. Поэтому и сменят их здесь уже через три месяца, хотя первая вахта приходится на самое благоприятное время года.

— Да, к счастью, зимовать Васкесу и его товарищам на мысе Горн не придется. Зимы-то здесь страшные.

— Действительно страшные, — подтвердил капитан. — Мне пришлось однажды идти вдоль берегов Южной Америки от острова Отчаяния[18] до архипелага Богоматери[19], мимо мыса Пилар[20], и я узнал, что такое настоящий шторм. Но дом на маяке крепкий, бури ему не страшны. Провианта хватит, даже если придется задержаться здесь на два лишних месяца. Со здоровьем у парней все в порядке, будем надеяться, что с ними ничего не случится в ближайшее время. Ветры здесь, конечно, холодные, но воздух чистый — продувает сразу с двух сторон. Кстати, Рьегаль, вам известно, что, когда объявили о наборе смотрителей для Маяка на Краю Света, от желающих отбоя не было!

Так, за разговором, капитан и его спутник дошли до ограды, открыли калитку. Васкес и двое других смотрителей уже поджидали их. Моряки приветствовали офицеров по всей форме, те козырнули в ответ и прошли в дом.

Прежде чем заговорить, капитан Лафайате внимательно — от кончиков меховых сапог до капюшона прорезиненного плаща — осмотрел обмундирование остающихся, а затем обратился к старшему смотрителю:

— Как прошла ночь?

— Хорошо, — ответил Васкес.

— Кораблей в море не заметили?