Если хочешь встретимся на вокзале. Напиши мне 27-го – в котором часу и пришли билет.
Если есть лишние деньги – закажи комнату в Европейской для того, чтобы разные Чуковские не знали о нашем приезде.
Никому не говори об этом, даже Оське.
<Перв. пол. февраля 1923 г. Москва>
Милый Володенька, я больна. Температура 38,1. Лежу в постели. Как твое здоровье? Целую тебя
<Перв. пол. февраля 1923 г. Москва>
Целую тебя детик!
Ужасно волнуюсь по поводу твоих 38,5.
Не мог тебя никак поцеловать эти дни потому что сам только сегодня встал.
Поправляйся родная пожалуйста скорей!
Твой Щененок
Грустно не мочь зайти.
<Перв. пол. февраля 1923 г. Москва>
Щеняточка, ты прислал такую грустную записку, прямо до слез! Боюсь поцеловать тебя.
У меня такая паршивая испанка, – еще заразишься!
Все таки целую переносик.
Твоя
<Перв. пол. февраля 1923 г. Москва>
Лиска, Личика, Лучик, Лиленок Луночка, Ласочка, Лапочка Деточка, Солнышко, Кометочка, Звездочка, Деточка, Детик Любимая Кисанька Котенок
Целую тебя и твою испанку (вернее испанца потому что испанок я никак целовать не хочу)
Посылаю тебе всякую мою ерунду
Улыбнись Котик.
Даже шлю известинскую чушь
Вдруг хихикнешь!
Целую тебя
Твой
Невозможно что тебя еще какими то «мазями». А Я?
<Перв. пол. февраля 1923 г. Москва>
Волосик, спасибо за все вещи. Цветочки замечательные. А книжка паршивая – и обложка! И оглавление! Я злая как черт! Но известинские стихи смешные!
Целую тебя.
Твоя
<Перв. пол. февраля 1923 г. Москва>
Целую Кисика
Книжка не может быть паршивая потому что на ней «Лиле» и все твои вещи!
Твой Щен
<11 февраля 1923 г. Москва>
Володя, ввиду того, что к Оксане ты в мое отсутствие «приставал», так же как и ко всем остальным женщинам (она сама мне об этом рассказывала) то от апельсина следовало удержаться. Это письмо не в счет.
Никто не должен знать о нем.
Не отвечай. Если б не жар – не написала бы. Это конечно пустяк, но мне известны со всеми подробностями все твои лирические делишки.
<11 февраля 1923 г. Москва>
Личика
Твоя записка для меня больше чем огромная неприятность это безвыходное горе.
Надо узнать мою теперешнюю жизнь чтоб как нибудь подумать о каких то «делишках» страшно не подозрение, страшно то что я при всей бесконечной любви к тебе не могу знать всего что может огорчить тебя. Что мне делать в будущем? Только потому что я абсолютно болен, ничего не понимая, совсем побитый.
Нужен я тебе или не нужен
Твой любящий Щен
Неужели ты кончила со мной?
<Ок. 11 февраля 1923 г. Москва>
Волосик, я люблю тебя. Делай что хочешь. Готовься к 28-ому. Я так жду. Я себя очень плохо чувствую и не могла удержаться – написала про апельсин.
Обнимаю тебя и целую весь твой шарик.
Твоя
Александр Краснощоков. Возлюбленный Лили Брик в период 1923–1924 гг.
<Февраль 1923 г. Москва>
Личика
Мне кажется все что ты передумала меня видеть только сказать этого как то не решаешься: – жалко.
Прав ли я.
Если не хочешь – напиши сейчас, если ты это мне скажешь 28-го (не увидев меня), я этого не переживу.
Ты совсем не должна меня любить но ты скажи мне об этом сама. Прошу.
Конечно ты меня не любишь но ты мне скажи об этом немного ласково.
Иногда мне кажется что мне придумана такая казнь – послать меня к черту 28-го! Какая я ни на есть дрянь я немного все таки человек.
Мне просто больно. Все ко мне относятся как к запаршивленному нищему – подать если просит и перебежать на другую улицу. Больно писать эти письма и ужасно их передавать через Гринберговских прислуг.
Но детик ответь (это как раз «очень нужно»). Я подожду внизу. Никогда никогда в жизни я больше не буду таким. И нельзя. Детик если черкнешь я уже до поезда успокоюсь. Только напиши верно правду!
Целую
Твой Щен
<Февраль 1923 г. Москва>
Волосик, детик, щеник, хочу поехать с тобой в Петербург 28-го.
Не жди ничего плохого! Я верю, что будет хорошо.
Обнимаю и целую тебя крепко.
Твоя
<23 февраля 1923 г. Москва. >
Лисичка Киса.
Билет я могу тебе прислать только 28-го (выдают лишь в день отъезда) не позднее чем без пяти три (постараюсь), а то в три кончаются сроки и стоять еще у семафора это совсем грустно…
Мне всё кажется, что ты была бы рада меня никогда не видеть?
Давай, пусть это будет неправда.
Целую Кису и птичков
Твой
Я только что видел т. Томчина – обещает не затерять – но делай как кажется тебе лучше. Менять или сдавать все равно в случае отъезда придется
Адрес Петровка где милиция (во дворе) II эт на лево
Целую еще