Маяковский и Шенгели: схватка длиною в жизнь

…Верней всего, что было так и так:
Когда гудит над миром Вихрь железный,
Тогда нельзя себе не выбрать флаг,
Один из двух, – из разделенных бездной;
И человек, сознание свое
Всем бытием грозы определяя,
Становится, пылая и сжигая,
На классовый рубеж – на лезвие.
А Вихрь гудел по всем меридианам.
Романовы, что взять корону вышли
Из закоптелых стен монастыря
Ипатьевского, кончились в подвале
Ипатьевского дома…
…Шла бойня. И никто на всей земле
Не знал, куда прибьет эпоху буря.
Но был

один, кто, глаз лукавый щуря,Все понимал, пером водя в Кремле.…Шли миллионы. Приходилось туго,
Заводы стыли. Прятал хлеб кулак.
Сыпняк блуждал, вкруг измена зрела,
Вздуваясь гнойниками. Старый мир:
Бесхлебье, бессапожье, бездорожье,
Изнеженность, истрепанность, измор,
Невежество, неверье, неуменье —
Все пыжилось, хрипело, упиралось,
Дрожало, ныло, ляскало зубами,
Брело на цыпочках, ползло на брюхе,
Из-за угла высовывая нос,
Ухмылку; заносило нож, дубину,
Мешая жить, мешая создавать…
Но шла Россия. Шел литейщик, пахарь,
Боец, подвижник. Тяжко, трудно шел.
Неодолимо шел. К Социализму!
…Страна казалась тигровою шкурой
В чернополосице властей, режимов,
Фронтов, бандитских гнезд, армейских групп.
И витязем, поднявшим эту шкуру,
Провидевшим Грядущее во мгле,
Был скромный, мудрый человек в Кремле……Все это – было. И никто не смеет
Забыть про это.
Протекли года…
Свинцовая щетина заторчала,
Редея, на висках сорокалетних;
Проходит жизнь…
Четырнадцатый год,Закрыв глаза, спит в Мавзолее Тот,Кто вел, кто знал…Густые самоцветы
Кремлевских звезд, как лучший дар земли,
Горят над ним, – а в небе, в блеск одеты,
Воздушные рокочут корабли.
И вдоль гранитов розовой гробницы
В день Октября проходят вереницы,
Проходят миллионы, – чья душа
Вдохнула жизнь, его огнем дыша!
За этими гудящими рядами
Сплотился Труд: огромных топок пламя,
Сгущенье молний в меди поводов,
Бунты зерна, шелков тугие свитки,
Хребты плотин и водопадов слитки,
И города у кромки вечных льдов.
Над этими колоннами – крылаты —
Сплотились Воля, Сила и Мечта.
Звенят штыки, гремят стальные латы,
Гряда мортир к зениту поднята;
Ремнями грудь веселую опутав,
Под одуванчиками парашютов
На «ты» с лазурью юность перешла;
И мысль, виясь в невиданном просторе,
В сияющих мирках лабораторий
Перед Грядущим ставит зеркала!..

Историк Василий Молодяков в своей книге «Георгий Шенгели: биография» написал, что в 1988 году при подготовке сборника «Вихрь железный» из поэмы «Ушедшие в камень» были исключены последние 6 строчек, которые завершали поэму в том варианте, который был в девятом номере журнала «Новый мир» за 1937 год. Она давала возможность проступить сквозь туман уходящей в прошлое истории образу Иосифа Сталина: