Маятник

Повезло всё-таки, что до гостиницы недалеко. Пока мы шли, Тапочкин молчал. Я понимала, что у него в душе шла борьба. Его мысли витали между той Анастасией Олеговной, бывшей вчера подавленной и беззащитной и другой, которая сегодня просто убила его невероятной и пугающей информацией. Наверняка ему хотелось меня арестовать и передать дальше по инстанции, но интерес к тайне перевесил чувство долга. Наконец, мы пришли.

— Проходи, Василий, и садись в кресло.

— Бить будете или вербовать? — в его голосе присутствовала ирония.

— Если бы я хотела тебя избить или, что ещё хуже, убить, мне понадобилось бы несколько секунд.

— Даже так?! Хотя после того, как вы нейтрализовали шайку Хромого…

— Да, Вася, ты абсолютно прав. Я в совершенстве владею рукопашным боем нескольких мировых школ, стреляю с двух рук одновременно и много чего ещё.

— А диверсии?

— Легко! На раз-два. Но мы отклонились от темы. На, — я подала ему своё удостоверение — открой и посмотри.

— Это удостоверение царской России! — вскакивая, он ткнул пальцем в двуглавого орла.

— Дурак! Говорю же — открой и посмотри, ВНИМАТЕЛЬНО причём.

Тапочкин раскрыл его и начал читать. По мере ознакомления с информацией, брови у сержанта поднялись домиком и уже не опускались.

— Дату выдачи прочёл?

— Да, тарщ полковник, 20.. год. Вот это да… а Российская Федерация — это что за страна?

— Преемник СССР. ГРУ — Главное Разведывательное Управление. Аналог чему в вашем времени, как думаешь?

— НКГБ, — автоматом ответил сержант.

— Правильно. А сейчас я покажу тебе ещё кое-что. Смотри, Василий, я потом столько неприятностей заполучу, если ты меня предашь…

— Анастасия Олеговна, товарищ полковник! Не сомневайтесь, я не предам!

Я молча подошла к баулу и щёлкнула молниями. Ноутбук подействовал на сержанта, как удав на кролика.

— Вот, Вася, это устройство называется электронно-вычислительная машина или сокращённо ЭВМ.

— А что она может? — спросил Тапочкин, продолжая его осматривать.

— Многое. Источником питания служит вот эта батарея, в моём случае, заряжающаяся с помощью солнечной батареи.

— Какой?!

— Вот это устройство преобразует солнечные лучи в электричество.

— Ух, ты!

— А вот это, — я достала смартфон — специальный телефон. Связаться по нему я не могу, потому что в вашем времени нет такой системы связи, но поверь мне на слово, через него, в нашем мире, можно поговорить с человеком, находящимся на любом континенте. А сейчас он может использоваться только как средство хранения или записи информации, ещё имеется фотоаппарат, видеокамера…

— Какая камера?

— Похожая на вашу плёночную, но только более качественную. Смотри на меня!

Когда Василий повернул голову от ноутбука в мою сторону, я быстро его сфотографировала.

— Вот теперь посмотри сам на себя.

Тапочкин уставился в экран, где была видна его физиономия.

— Ничего себе…

— Ну и теперь ещё кое-что… — с этими словами я вытащила из баула свой «Глок». Василий уставился на пистолет, побледнел и вжался в кресло.

— Вы…

— Спокойно, сержант, я не привела тебя сюда, чтобы показать всё это, а потом убить. Хочешь посмотреть? — он кивнул. — На, держи.

Василий отложил ноутбук в сторонку, и с благоговейным взглядом на лице аккуратно взял в руки мой пистолет.

— Вот это оружие! А… оно мощное?

— Калибр 9 мм, подходят патроны от немецкого «Люгера».[11] Так что, когда эти твари явятся сюда, этот пистолет мне ещё пригодится. А пока есть ещё две запасные обоймы.

— В руке лежит как влитой.

— И стреляет не в пример лучше ТТ или нагана.

— Эх, если бы у нас было бы такое же оружие… а если обратиться туда? Может, помогут? — он многозначительно показал пальцем вверх.

— Вася! Мне сейчас не пробиться ни к товарищу Берии, ни, тем более, к товарищу Сталину. Сам понимаешь — слушать меня никто не станет, да ещё шлёпнут, как потенциального шпиона.

— Это да. Я и то с трудом вам поверил.

— Наша задача: подготовиться к обороне города и отвлечь на себя как можно больше немцев, когда они сюда придут.

— А они придут?

— Придут, Вася, к сожалению, придут.

— Но мы победим? — в глазах этого двадцатичетырёхлетнего парня была тоска.

— Обязательно, Вася. В моей истории это было 8 мая 1945 года. А 9 мая стал официальным днём Победы над фашистской Германией.

— Анастасия Олеговна, товарищ полковник! Как же я рад это слышать!

— Чем больше мы сделаем пакостей немцам, тем быстрее придёт этот день, Вася.

— У меня сейчас такое в душе творится…

— Не сомневаюсь. Я когда сюда к вам попала, стресс был тоже будь здоров. Сама ещё не до конца не отошла.

— Не верится, мне Анастасия Олеговна.

— Что не верится?

— Насчёт завтрашнего.