Маятник

Н-ск. 31 августа 1941 года. 23 часа 00 минут.

Я уложила Настеньку, и мы продолжили разговор. Выхова интересовало положение в нашем обществе, его настроение. Капитан был сильно разочарован распадом СССР, интересовался, кто довёл страну до развала. Я отвечала, но не рассказывала подробности. Мы засиделись допоздна.

Следующие события удалось восстановить только по материалам архивов Абвера. Итак.

Около полуночи, в районе Н-ска был сброшен немецкий десант. Шестнадцать прекрасно экипированных рыл, вооружённых до зубов, под покровом спустившейся ночи вошли в город. Они сразу направились к отделению НКВД и попытались овладеть помещением. Начался штурм. Именно предсмертные, но частые выстрелы одного из сержантов конвоя помогли нам сориентироваться, что в городе что-то пошло не так.

Я выглянула в окно и увидела пару бойцов, осторожно двигавшихся в сторону нашего дома. Фасон и цвет камуфляжа не оставляли никаких сомнений: немцы.

Если они были в Управлении и знают мои данные из личного дела, то эта бригада «доннерветтер»²⁰ по мою душу. Только почему их двое? Нет, скорее всего, они просто окружают дом.

— Капитан, у нас, кажется, гости.

— Кто? — он подошёл к окну, с минуту молчал и потом ошарашено посмотрел на меня. — В М-ске только я один знал всю информацию о вас. Кто мог сообщить им данные по напалму?

— А вы дадите гарантию, что там, — я пальцем показала наверх — нет «крота»?

— Всё возможно. Я после сегодняшнего ничему уже не удивляюсь в этой жизни.

Итак, что мы имеем в нынешнем раскладе? Немцы получают задание на задержание… скорее всего меня… с выходом из города в ночное время и благополучной эвакуацией той же ночью. Им нельзя оставаться в городе — он невелик и любой местный сразу обнаружит чужака. Они ломятся в отдел НКВД, где после штурма получают информацию о местонахождении объекта… вряд ли они скрывались в городе или где-то поблизости. Не могло этого быть. Это же не крупный город, где можно потеряться на чердаках в многоэтажках и не деревенька с лесом на подступах, где количество населения минимально и его можно быстро нейтрализовать. Это маленький городок с парой-тройкой двухэтажных строений остальные — одноэтажные. Какие там чердаки? У любого дома, безусловно, есть чердак, но ты попробуй походи над головами домочадцев… Тебя тут же вычислят и сдадут куда надо. Так что немцы собираются провернуть эту операцию только наскоком… однозначно! Сейчас пара-тройка человек пойдёт на моё задержание, остальные рыщут рядом и прикрывают группу захвата…

— Так, Выхов, эмоции побоку, — я ушла будить Марию Ивановну и дочку. Заспанные они никак не могли понять, что случилось. Я помогла Настёне одеться в сшитый бабой Машей костюм, собрала весь баул и наказала бабуле срочно перейти улицу и добраться до её подруги. Пусть пересидят у неё. Сама переоделась в камуфляж, обула свои любимые «Джунгли», заботливо припасённые мной для парко-хозяйственного дня у родной бабушки (как же они мне сейчас пригодились!) и напялила кэпи. Последний штрих — плечевая кобура с «Глоком» и пара моих метательных ножей во вшитые кожаные ножны, рядом с набедренным карманом.

Мы с капитаном вышли из квартиры и устремились к чердаку. Стараясь не шуметь, попали на крышу и дошли до противоположного края дома. Около пожарной лестницы решили осмотреться. Внизу сгущалась темнота и никаких посторонних шумов не было слышно.

— Слушай меня, капитан, — зашептала я ему — сейчас я аккуратно спущусь, потом осмотрюсь там, и ты тоже начинай путь вниз. Никаких героических телодвижений или стрельбы. В этой ситуации мы с тобой двое в городе остались из вооружённых и боеспособных людей, лояльных СССР. На Журавлёва и Тапочкина надеяться не будем. Они как стрелки, так и тактики никакие, от слова «совсем». Колонны с техникой появятся не раньше десяти утра. Вот такой у нас расклад.