Маятник

Танкисты шли в последний бой,

А молодого командира

Несли с пробитой головой.

Его команда не разбудит,

Навеки лёг он отдохнуть,

И залпы башенных орудий

Ему гремят в последний путь.

И поспешат тут письмоносцы

Родных и близких известить,

Что сын ваш больше не вернётся

И не приедет погостить.

Что сын ваш больше не вернётся

И не приедет погостить.

В углу заплачет мать родная,

Слезу рукой смахнет отец.

И дорогая не узнает,

Каков танкисту был конец.

И дорогая не узнает,

Каков танкисту был конец.

И будет карточка пылиться

На полке пожелтевших книг —

В танкистской форме, при петлицах,

Но ей он больше не жених.

В танкистской форме, при петлицах,

Но ей он больше не жених.³³

Пела я грустным голосом, даже с появляющейся временами хрипотцой, почти как мужик. Вышедшая к нам из кухни баба Маша и врачиха плачут, не скрывая слёз, мужики сидят с комком в горле.

— Настя, прекрати, не начинай всё сначала.

— Всё, Федя, всё. Я — в порядке. Прошло уже.

— Товарищ старший майор, как же вы душу-то вынули… — на меня смотрят глаза военврача полные слёз. — У меня и пластинка ваша имеется… а тут новая песня, да ещё какая… эх…

Глава 16

Москва. 10 сентября 1941 года. Квартира Асташёвых. 10 часов 20 минут.

Мы не поехали в Кремль. Поскрёбышев позвонил к нам на квартиру и проинформировал, что по распоряжению товарища Сталина у меня сегодня выходной, а завтра старшего майора Асташёву ждут в Ставке, к 10 часам утра.

Дали выходной, чтобы поправить нервы. Видимо в Ставке затевается что-то серьёзное, раз меня туда пригласили.

До полудня занимаюсь с дочкой, заодно решила сама пожарить картошку.

Вот накатило и всё тут! Хочу почувствовать себя хозяйкой в доме, а не государственным деятелем.

Около двух часов дня раздался звонок в дверь.

— Настя! Мы кого-то ждём? — интересуется муж.

— Нет.

Фёдор быстро выхватил пистолет из кобуры и осторожно открыл дверь. На пороге стояли трое: мужчина под сорок, в форме майора НКГБ, женщина, чуть старше меня, но уже с морщинами на лице и мальчик, практически погодок Настеньки.

— З-здравствуйте! Мне сказали, что старший майор НКГБ Асташёва здесь проживает.

— Здравствуйте! А вы, простите, по какому вопросу? — по голосу мужа было заметно, что он нервничает.

— Нам только час назад оформили подписку о гостайне. Мы её родственники. Товарищ Берия сообщил нам об этом и разрешил повидаться.

— Федя, впускай, срочно и всех!

Боже мой! Иван Игнатич, мой прадед, со своей семьёй пришёл! Вот тебе и хитрый лис — Лаврентий Павлович! Ведь знал, как мне настроение поднять!

Пулей в комнату и переодеваться. Надела парадку. Выхожу.

— Ну, вот и я. Здравствуйте, Иван Игнатьевич!

Бедный прадед! Глаза на лоб, прабабушка Степанида Матвеевна даже рот приоткрыла.

— Да вы проходите, не стесняйтесь.

— Товарищ старший…

— Давайте по-родственному: без всяких званий и на «ты»?

— Настя! Я сейчас сам переоденусь и дочке помогу.

— Спасибо, дорогой. Ждём вас.

— Тётя Настя! — мальчишка не утерпел. — А за что вы Героя получили?

— Ты, Андрей Иванович, меня в краску вогнал. Это не я тебе «тётя», а ты мне дед. Невероятно, но факт. А Героя дали за командование уничтожением механизированной группировки СС.

— Вы мне внучка?! У меня и девушки ещё нет. Рано мне, — мальчик покраснел.

— Тем не менее, это так. Но в школе об этом ни-ни, — прикладываю палец к губам.

— Он у нас смышленый, — улыбается моя прабабушка.

— Не сомневаюсь, Степанида Матвеевна, и детей очень любит. Так любит, что меня опекал больше моих родителей.

— А вот и мы! — входит Фёдор, тоже в «парадке», за ним шествует немного смущённая дочь в нарядном платье. Чуть поодаль — баба Маша в нарядной кофточке и своей любимой юбке.

— Настя, я чайничек поставлю для гостей?

— Чтобы я без тебя делала, Мария Ивановна!

— Я — Настя, а тебя как зовут? — дочка «берёт в оборот» моего будущего деда.

— Андрей. А это не твоё фото у нас в школе на плакате в пионерской комнате висит? Там ты в военной форме, с портупеей и кобурой.

— Наверное, моё. А что?

— А у тебя только кобура или ещё и пистолет есть?

— Мама, можно? — утвердительно киваю головой. — Пошли, покажу, только с оружием не шутят.

— Ты что?! Мне папа уже об этом говорил! И я знаю, как разбирать и собирать ТТ и наган, вот!

— Анастасия…

— Давайте без выканья. Просто Настя.

— А нас тогда зовите тоже по имени. До правнуков нам ещё ой, как далеко, — улыбается Рогов.

— Самой в диковинку, но попробуем, — теперь уже я смущаюсь.

— Настя! А у дочки уже есть пистолет?

— Есть не только пистолет, но и медаль «За отвагу». Вручал её сам Калинин, а ношение «браунинга» разрешено самим Верховным Главнокомандующим. В удостоверении его подпись.