Маятник

— Здравствуйте товарищи! Хочу поздравить всех нас с этой удачно проведённой операцией. Немцы бегут! Бегут, сволочи, по всему фронту. Они деморализованы и боятся вас, товарищ Асташёва! Старший лейтенант Выхова по-немецки ругалась и угрожала конечно хорошо, но вы, Анастасия Олеговна… вы просто сломали их психологически! Надломили их боевой дух, сделав из них трусов! Они уже не вояки! По радиосвязи к нам обратились командующие окружёнными группировками. Они готовы безоговорочно капитулировать. А командование армий «Север», «Центр» и «Юг» просит о перемирии! Ни один самолёт люфтваффе не бомбил сегодня Киев! Ни один!

— Расслабляться пока рано, товарищ Жуков. Такая новость, безусловно, греет душу, но враг только остановлен, а его ещё нужно изгнать и уничтожить в логове.

Но в душем я ликую. Ликую, чёрт возьми! Пусть это только начало, но оно есть, «лёд тронулся»!

С трудом вывели из самолёта немца. Фон Клейст всем своим видом показывал человека, насмерть запуганного какой-то вселенской катастрофой.

— Bitte, beschьtzen Sie mich vor dem Dдmon! Ich kann mich neben der Ausgeburt der Hцlle nicht befinden!³⁸ — закричал он. — Ich bitte der Kдmpfer eben, sich zu mir mit der anstehenden Achtung zu verhalten!³⁹

— Du nicht der Kдmpfer! Die Kдmpfer tцten die Frauen, der Alten und der Kinder nicht! Du bist Henker ьber den schutzlosen Menschen, die nicht die Mцglichkeiten zu verteidigen haben,⁴⁰ — отвечаю я ему и начинаю приближаться, на ходу включая свой энергетический меч.

Он бледнеет и на его галифе, в районе паха и колен, начинают расплываться интересные пятна. «Герой» явно «поплыл».

Жуков брезгливо сплёвывает на землю и приглашает нас в салон автобуса. Немцем же начинают заниматься контрразведчики. Мы едем в столовую, недавно восстановленную, но только отчасти.

— Вас сейчас покормят, дадут возможность мало-мальски привести себя в порядок и вечером будет самолёт в Москву, — информирует нас генерал армии.

— Большое вам человеческое спасибо, Георгий Константинович! — благодарю его я.

— К сожалению это пока всё, чем я могу вас отблагодарить, Анастасия Олеговна! Уверен, что Верховный сделает это лучше меня.

Глава 20

4 октября 1941 года. 14 часов 45 минут. На пути в Москву.

На подлёте к Москве руководство страны нам сделало маленькую подлянку. Ещё в Киеве мы переоделись в обычную форму, а тут пришёл бортрадист и передал радиограмму, что нас будут встречать ещё и фотокорреспонденты и нужно быть в наших спецкостюмах.

Да твою дивизию, а! Опять нам с Катей надевать пропахшие помтом комбинезоны!

Пришлось просить мужей помочь нам с переодеванием в условиях полёта.

На ВПП мерцали огни, самолёт аккуратно коснулся земли, пробежал какое-то расстояние и замер. Через минуту открылась дверь и к выходу подкатили трап. Фёдор направил меня первой на трап, а на второй ступеньке спуска грохнул оркестр.

Немного неожиданно. Я даже вздрогнула.

Мы гордо прошли через почётный караул, в конце которого нас встречал Лаврентий Павлович.

— Товарищ Берия, а как же высокий уровень секретности? — вместо приветствия удивлённо спрашиваю его.

— Товарищ Асташёва! Какая теперь секретность, когда вас видело столько народу по обе стороны фронта?

Он аккуратно разворачивает всех нас в пол-оборота, и мы попадаем под пристальные взгляды объективов фотографов. Вспышки ламп сделали место где мы находились светлым как днём.

Один из фотографов осторожно приближается к нам и получает разрешение от наркома на короткое интервью.

— Товарищ Лилит! Можно узнать ваши дальнейшие планы по защите Советского Союза?

Вот так вот. Ни больше, ни меньше. Сразу «Лилит» и весь стратегический план борьбы с немецко-фашистскими захватчиками ему на блюдечке с голубой каёмочкой.

— Вкратце, — коротко разрешает мне Лаврентий Павлович в ответ на мой немой вопрос.

— Если руководство Германии не одумается, оно будет уничтожено.

Я не Цицерон,⁴¹ чтобы сказать в двух словах, но, видимо всем понравилось. Катя тоже позирует перед фотографами. На вопрос, какая роль отведена ей в нашей группе, девушка отвечает, что её главная задача — уничтожить полчища оккупантов, вторгшихся в Советский Союз. А Немезида должна карать несправедливость.

Молодец Коля! Провёл-таки политбеседу с женой в правильном направлении.

Пресса как-то быстро отходит, в прямом и переносном смысле этого слова, от таких громких и экстравагантных заявлений нашего коллектива и к нам приближается явно не советский корреспондент.

— Чарльз Бруман, «Нью-Йорк таймс», мэм. Чем вы докажете правильность утверждений, что являетесь перворождённым демоном?