Майя Плисецкая. Богиня русского балета

«На второе утро нашей новой жизни, умудрившись опрокинуть на себя яичницу-глазунью, Щедрин, в сердцах, уселся в машину и покатил за Катериной. Ворвавшись в благочинное семейство безо всякого предупреждения, он побросал немудреный Катин скарб в чемодан, нацепил на нее пальто и под вопли офицерской жены, громко взывавшей к закону, уволок Катю к нам на Кутузовский. Русский человек склонен покоряться судьбе и напору…

Катя спала на кухне возле газовых конфорок, сооружая на ночь свою постель-раскладушку. Утром Катина опочивальня превращалась в место жаренья-паренья. Наступала ночь – обратно в спальню…» (Я, Майя Плисецкая).

Эпизод, очень показательный для жизни балетных звезд. О Галине Улановой, к примеру, рассказывали, что она могла только вскипятить чай, ничего больше на кухне не умела… Судя по рассказу танцовщика Большого театра Вячеслава Гордеева, решительно все в их доме с Надей Павловой, партнершей по сцене и жизни, делали поклонницы: готовили, убирали, даже стелили постель… Удивительная неприспособленность и, главное, нежелание заниматься бытом тут налицо. Судя по эпизоду с яичницей-глазуньей, из-за которой Щедрину пришлось прибегнуть к помощи домработницы, Плисецкая так же не обременяла себя домашними делами.

Конечно, это не главное и нет смысла осуждать ее за это.

– Любовь преображает каждое живое существо, придает смысл существованию, – говорил Родион Щедрин. – Я счастливый человек, потому что испытал это чувство в жизни. Если б я не встретил ее, то продолжал бы искать все эти сорок лет!.. В Майе Михайловне триста процентов женственности. Без нее я бы не написал такие балеты. Моя муза – моя жена…

– Я думаю, все обстоит немножечко наоборот, – говорила Плисецкая. – Это Родион Константинович продлил мою сценическую жизнь. Полагаю, что как композитор он мог бы обойтись без меня, а вот я без него – нет.

Отныне все свободные вечера они проводили в этом доме на Кутузовском, и не только в своем маленьком жилище: в другом подъезде обосновались Лиля Брик и ее последний муж Василий Катанян, разменявшие квартиру на Арбате на кутузовскую новостройку. Плисецкая и Щедрин и раньше были очень дружны с этой парой (Щедрин писал музыку к пьесе Катаняна «Они знали Маяковского», к одноименному фильму, а Катанян сочинил либретто для первой щедринской оперы «Не только любовь»), а житье по соседству сблизило их еще больше. С 31 декабря 1958-го встреча Нового года у Лили Юрьевны стала для Плисецкой и Щедрина доброй традицией, которую они свято соблюдали целых полтора десятилетия.

Лиля Брик и Катанян не пропускали ни одного спектакля Плисецкой и каждый раз отправляли на сцену огромные корзины цветов.

Майя Плисецкая и Родион Щедрин. 1964 г. Фотограф – Александр Еланчук

«Любви не нужны книги. Это книгам нужна любовная интрига».

(Майя Плисецкая)

«Решением самого Сталина Л. Брик получала третью часть (мать и сестры другие две трети) наследия Маяковского. И денег у нее водилось видимо-невидимо. Она сорила ими направо и налево. Не вела счету. Когда звала меня в гости, оплачивала такси. Так со всеми друзьями.

Обеденный стол, уютно прислонившийся к стене, на которой один к другому красовались оригиналы Шагала, Малевича, Леже, Пиросмани, живописные работы самого Маяковского, – всегда полон был яств. Икра, лососина, балык, окорок, соленые грибы, ледяная водка, настоенная по весне на почках черной смородины. А с французской оказией – свежие устрицы, мули, пахучие сыры…

Но в один прекрасный день Лиля оказалась нищей. Хрущев, правитель взбалмошный, непредсказуемый, безо всякого предупреждения приказал прекратить выплаты наследникам Маяковского, Горького, А. Толстого. Стабильно на Руси только горе да слезы. Лиля внезапно оказалась на мели. Стала распродавать вещи. Беззлобно итожила:

– Первую часть жизни покупаем, вторую – продаем…

И даже тогда Лиля делала царские подарки. Именно в ее безденежные годы она подарила мне бриллиантовые серьги, которые и сегодня со мной…» («Я, Майя Плисецкая»).

Корзины с цветами Майя Плисецкая получила и после очередной своей премьеры – в балете «Каменный цветок» С. Прокофьева в новой постановке Юрия Григоровича.

Как мы помним, «Сказ о каменном цветке» не удержался в репертуаре Большого театра, и вот теперь благодаря его новой редакции молодому балетмейстеру удалось показать много нового и интересного для советской хореографии. Плисецкая получила здесь заново сочиненную партию уже знакомой ей Хозяйки Медной горы.

Для постановки Григоровича была восстановлена вся партитура Сергея Прокофьева в подлинной авторской инструментовке, и это вернуло музыке драматизм и остроту звучания.