Майя (СИ)

В Аугсбурге, после объявления о победе, наступило настоящее ликование. Американцы стреляли вверх из ружей, смеялись, обнимались, похлопывая друг друга по плечу, гремела из репродукторов весёлая музыка, рекой лилось спиртное. Немцы вели себя более сдержанно: в большинстве своём улыбались, конечно же радуясь окончанию столь разрушительной войны, но понимая свою участь побеждённых, побаивались, не зная, что их ждёт впереди. Майя тоже радовалась, приобщившись к всеобщему веселью, кроме всего прочего, победа над фашизмом была символическим подарком к её двадцатилетию. Прогуливаясь в своём вылинявшем платье, со следами споротого знака «ОST», она также задумывалась о завтрашнем дне. Ее душа находилась в смятении, на этот раз судьба давала ей право выбора жизненного пути, надо лишь взвесить всё и принять верное для себя решение: возвращаться в Союз или нет? Все, кого она любила, погибли, что ожидало её надломленную душу по прибытию в Киев, кроме одиночества, боли, ужасов пережитого и сгоревшего дома? Дадут ли ей возможность вернуться в свой город и получить высшее образование? Поверят ли её рассказу? Кто она на самом деле: «застреленная в Бабьем Яру Майя Молтарновская или принудительно угнанная с Украины Майя Гнатюк?» Как ей, еврейке, после всего пережитого удалось остаться в живых, тем более в Германии? Не обвинят ли её, при существующей дикой подозрительности режима, в шпионаже или в пособничестве врагу и в лучшем случае зашлют в места не столь отдалённые ? Она чересчур устала, чтобы вновь нести на себе это клеймо «жидовка» и решила остаться, заработать немного денег и уехать за океан. Майя, как и все остарбайтеры, находившиеся вне лагерей, должна была обратиться к оккупационным властям, для процедуры установления личности. Единственный существующий документ, который был у неё на руках- это трудовая книжка для иностранных рабочих «арбайтс бух», выданный на подложное имя Майи Гнатюк, как подтвердить свою настоящую фамилию? Ей было о чём волноваться, но приняв решение, она не собиралась отступать.

Комендант, на котором лежала ответственность за порядок в городе, ввиду лишь частичного функционирования мэрии, занимался и его многочисленными проблемами: разбитым водопроводом, разрухой, беженцами и всем остальным разнообразием и был крайне занят.

Девушке пришлось долгие часы ждать к нему приёма. Оказавшись наконец в его кабинете, она увидела перед собой строгого военного с уставшими глазами и слегка струсила, но отступать было некуда: