Майк Хаммер и Артур Берин-Гротер

— Сейчас они испуганы, заметают следы. Это паника, а в панике неизбежны ошибки. Нам нужно лишь быть наготове и ждать.

— Да, но сколько?

— Один из их людей взят ими на заметку, потому что болтал со мной. Завтра вечером, ровно в девять тридцать субъект по имени Кобби Беннет покинет дом, где сейчас прячется, и пойдет по улице; где-то они его обязательно засекут. Вот и все: накрыв их там, мы откроем счет. Это снова здорово напугает их. Надо показать, что политикам не удалось замять дело.

— Беннет знает о плане?

— Он понимает, что должен сыграть роль подсадной утки. Это его единственный шанс остаться в живых, другого выхода нет. Ты расставишь по пути своих людей, готовых вмешаться… А Беннет пусть потом убирается. Больше он не вернется.

Я написал на обратной стороне конверта адрес Кобби, пометил маршрут, каким он пойдет, и протянул конверт Пату. Тот осмотрел его и сунул в карман.

— Это может стоить мне работы.

— Это может стоить тебе и головы, — напомнил я ему. — Но если выйдет, звонить и предупреждать не будут, а поспешат смыться из города. Мы ничего не переделаем — игра стара, как Ева, — но кто-то одумается и станет жить нормально, а кто-то поскорее сдохнет.

— И все из-за одной рыжеволосой девушки.

— Да. Из-за Нэнси. Все из-за того, что ее убили.

— Мы этого не знаем.

— Брось, Нэнси была приговорена. Но я чувствую что-то еще…

— Страховая компания согласна выплатить родственникам, если таковые найдутся.

— Тут-то и зарыта собака, как сказал поэт. — Я поднялся и допил пиво. — Позвоню тебе завтра утром, Пат. Я хочу присутствовать на операции. Дашь мне знать, если расшифруете книжечку.

Он все еще ухмылялся; а в глазах его уже горел огонь, от которого у кого угодно душа могла уйти в пятки.

— Кое-что получается. У Кандида нашли заметки, сейчас их сравнивают с символами в книжке… Так что ему придется попотеть, когда мы его найдем. Я застыл с открытым ртом.

— То есть как это «найдем»?

— Мюррей Кандид исчез, — сказал Пат.

12

Сев в машину, я начал думать над тем, что сообщил мне Пат. Исчез Мюррей? Почему? Проклятье, вечно «почему»!.. Удрал на всякий случай? Или его убрали — слишком много знал? Мюррей ловкач и наверняка имел подстраховку — объемистую папку в сейфе адвоката, которая в случае гибели владельца попадает в полицию. Большие люди вынуждены оставить его в живых из боязни замарать себя.

Нет, Мюррей целехонек. Город достаточно велик, чтобы спрятать даже его, но рано или поздно он покажется. Пат предусмотрел это, и теперь каждый автобус, каждый поезд осматривают полицейские. Готов поспорить: не одна только крыса Мюррей спешит покинуть тонущий корабль.

На улице шел дождь — моросящий, холодный, противный. Вечерние толпы заметно поредели. Магазин у дома Лолы еще работал, а буженина выглядела слишком привлекательной, чтобы пройти мимо. Нагрузившись таким количеством продовольствия, которое невозможно съесть и за месяц, я прикрыл голову целофановым пакетом и побежал к подъезду.

Лола лежала в постели с влажным полотенцем на лбу.

— Это я, милая.

— А, я подумала, это лошадь несется по ступеням. Я положил пакет на стул и присел на край постели, потянувшись к полотенцу. Лола улыбнулась.

— О, Майк, как хорошо тебя видеть!

Она обняла меня за шею, закрыла глаза и потерлась волосами о мое лицо.

— Тяжелый день, крошка?

— Ужасный, — пожаловалась она. — Я промокла, выбилась из сил и чертовски голодна. А камеру не нашла.

— По крайней мере, я могу тебя накормить. Все закуплено. И ничего не надо готовить.

— Ты прекрасный человек, Майк. Я бы хотела…

— Что?

— Ничего. Давай поедим.

Я подхватил ее на руки и поднял. Глаза Лолы заблестели, что могло означать многое.

— А ты, оказывается, большая девочка.

— Я должна быть такой… для тебя. На кухню, н-поо-о!

Она игриво ударила меня по спине.

Среди тарелок были салфетки, между ними лежал нож. Наши колени, когда мы сели, соприкасались.

— Расскажи мне, как прошел день.

— Не о чем рассказывать. Я начала с самого начала списка и обошла пятнадцать магазинов. Ни в одном из них камеры не было и нет. А продавцы встречались такие предприимчивые, что чуть не уговаривали меня купить другую.

— Сколько еще осталось?

— Работы на неделю, Майк. Не слишком ли долго?

— Ничего другого не остается.

— Хорошо. Не беспокойся, я беру это на себя. Между прочим, камеру искал кто-то еще.

Моя чашка застыла в воздухе.

— Кто?

— Какой-то мужчина. Причем — я расспросила продавцов, — его интересовала именно эта камера.

Теперь стоило хорошенько подумать, прежде чем пускать Лолу на поиски.

— Возможно, совпадение… но вряд ли.

— Я не боюсь, Майк.

— Если это не случайность, он скоро узнает про тебя и где-нибудь подстережет. Нет, мне это не нравится.

Она помрачнела.

— Как ты сказал, Майк, я большая девочка. Мне не впервой справляться с мужчиной, если он пристает на улице. Точный удар коленом может наделать много хлопот для парня, а если это не сработает, ну… громкий крик соберет массу героев, готовых защитить честь девушки.

Я рассмеялся.

— Хорошо, хорошо. После такой речи мне страшно будет поцеловать тебя на ночь.