Майлз Бридон

Примерно полчаса спустя он подошел к домику садовника, с избыточной предосторожностью открыл дверь и прокрался вверх по лестнице так, как будто был одним из прогульщиков мистера Палтни. Одна ступень «крякнула», как мы говорили в пору ранней юности — всегда найдется такая ступень, — и щелкнувший выключатель дал Бридону понять, что Анджела так и не уснула.

— Майлз, что-нибудь случилось? — тихо спросила она, выйдя к дверям в накинутом кимоно. — Ты ведь не собирался так рано возвращаться.

— Ничего не случилось, более того, у меня такое ощущение, что ничего и не случится. Просто устал торчать на берегу и вернулся домой. Однако ты собиралась спать, как я понял.

— Я и заснула ненадолго, но потом проснулась и не могла снова уснуть, честное слово, не могла. Понимаешь, я знала, что ты, возвращаясь, поднимешь страшный шум, и все ждала, когда послышится тяжелая поступь моей судьбы, твоя поступь, Майлз. У тебя совсем мокрые волосы. Ты что, свалился в реку?

— О, просто искупался. Обожаю купание при луне. Одежда не намокла, если тебя тревожит именно это.

— Безмозглый ты человек, ведь страшно холодно.

— Прохладно. Но коли уж ты не спишь, почему бы нам не выпить виски, чтобы избежать неприятных случайностей. Отличное было купание, вполне осмотрительное, уверяю тебя. И ради бога не ворчи, не то разбудишь Палтни, а он заслужил свой сон.

— У Эдварда чистая совесть, так что, полагаю, он спит как младенец. Секунду, я включу примус… Интересно, почему ты все-таки решил искупаться? — не унималась Анджела, когда они устроились в гостиной. — Ты плавал на остров?

— Признаюсь. Если честно, хотел немного осмотреться. Но переплыл я на лодке. И вернулся на лодке. Ты забыла, у Палтни ведь тоже есть лодка. А идея искупаться осенила меня уже потом, и, поверь, в этом не было никакой необходимости.

— Ладно, знаю я, когда ты принимаешься играть в молчанку. Давай поговорим о чем-нибудь другом. Почему ты решил, что ничего не случится?

— Я только сказал, что у меня такое ощущение. Но в любом случае если кто-то и воспользуется лодкой, то не для того, чтобы переправиться на берег, уверен. Понимаешь, если кто-то с острова — в единственном или множественном числе — захочет потихоньку улизнуть, то двинется не по этому берегу, где тебе, мне, Макбрейнам и всем остальным прекрасно известно это единственное лицо или эти множественные лица. Они пойдут другим берегом, огибающим южную оконечность острова, по дороге, ведущей от Глендауни к Замку Грёз, где в любом путнике предполагают незнакомца. Но, должен тебе сказать, я горжусь сэром Чарлзом, он поставил там двух сторожей, один из них на мотоцикле на случай погони.

— Как удачно сошлись звезды, — сказала Анджела, поджав ноги и уютно устроившись в кресле. — Надеюсь, Майлз, ты все это не навоображал себе? Ты ведь у меня питаешь некоторую слабость к сенсациям. В конце концов, Летеби и Хендерсон преспокойно нашли свой клад. Почему бы им, как воспитанным мальчикам, не показать его славному мистеру Добби, не взять свою долю и жить себе поживать? Зачем затевать какие-то плутни, скажи на милость?

— Я бы полнее ответил тебе на этот вопрос, если бы посвятил свою жизнь изучению рынка подержанных драгоценностей. Но мое совершенно дилетантское мнение заключается в том, что выкопанный ими сундук не то чтобы немереное богатство, и, если больше принц Чарли ничего им не оставил, то вряд ли они испытывают по отношению к нему сердечную благодарность. Но вот если Хендерсон удерет с добычей, они могут получить от «Бесподобной» десять тысяч чистого дохода, а это уже что-то. А ведь государству тоже причитается то, что они вчера вытащили на божий свет, по крайней мере, я полагаю, что причитается, а это минус. То, что останется, будет поделено пополам между ними и сэром Чарлзом. Разве это сравнится с десятью тысячами, с которыми можно развернуться вовсю? По моим прикидкам, в случае предъявления находки они должны быть счастливы, если урвут пять. Поставь себя на их место, заодно представь, что у тебя более эластичная совесть, чем она самом деле, — неужто ты не поддашься искушению подоить Компанию? Все считают, что страхование — это честный бизнес. Я бы потерял работу, если бы было иначе.

— Хорошо, не будем об этом. Только я не собираюсь ставить себя на их место, слишком хочу спать. Но ты, Майлз, поставь себя на их место и, будь так любезен, скажи мне, что бы сделал ты. Вот Хендерсон улепетывает, прихватив сундук, — и как он поступит? Это ведь не так просто.