Маймонид

Итак, Маймонид обратился к медицинской практике в 1175 году, в период, когда арабские врачи пользовались огромным влиянием. Он принес в арабскую медицину свои знания, накопленные за долгие годы учения, свою феноменальную память, познания в философии и прочих науках и рациональный подход к действительности, которому они научили его, а также мудрость и сочувствие к Божьим творениям, что были усвоены им из еврейского наследия. Но он не знал, что в будущем его имя встанет в один ряд с Авиценной, Разесом и Аверроэсом.

Глава V. Мишне Тора

Маймонид стал придворным врачом во время великих перемен в Египте. Положив конец династии Фатимидов в 1171 году и восстановив суннизм, Салах Ад-Дин превратился в безраздельного правителя страны и, хотя формально считался подданным Нур Ад-Дина вплоть до смерти последнего в 1174 году, присвоил себе титул султана.

Восстановление суннитского господства имело для Салах Ад-Дина не только политическое значение. Оно вытекало из его религиозных убеждений, которыми можно объяснить и многие другие решения, принятые им в те два десятилетия, когда он был наиболее влиятельным лидером арабского мира. Салах Ад-Дин происходил из знатной курдской семьи, которая перебралась в Сирию примерно ко времени его рождения в 1137 году, — он был почти ровесник Маймонида. В молодости Салах Ад-Дин больше интересовался изучением ислама, нежели государственными делами. Даже участвуя в военных походах под началом своего дяди, он придавал особую важность распространению религии и развитию ее институтов, как, например, мечетей и духовных семинарий. И позже, когда под его властью оказались многие страны, он поощрял развитие религии. По его мысли, религия могла вдохнуть жизнь в подвластные ему народы и вернуть им ту кипучую энергию, которой были отмечены первые века стремительных исламских завоеваний.

Для достижения этой цели Салах Ад-Дин использовал исламское понятие «джихад». Джихад — это борьба за распространение принципов и господства ислама, которую должен вести каждый правоверный мусульманин, либо настойчиво стараясь убедить других людей в неоспоримой правоте своей религии, либо с оружием в руках сражаясь с врагами истинной веры. И хотя властители испокон веков использовали этот долг каждого мусульманина для того, чтобы оправдать войны, которые на самом деле велись в политических целях, но все же и в таких случаях религиозная составляющая была немаловажным, пусть и второстепенным фактором.

Для Салах Ад-Дина понятие «джихад» означало распространение веры всеми возможными средствами, что предполагало и личное духовное совершенствование, и поощрение образования, и создание религиозных институтов, и ведение священной войны. Однако в войнах Салах Ад-Дин следовал, насколько это было возможно, принципам, которые часто провозглашались в то время представителями трех основных религий, но очень редко исполнялись: избегать ненужных жертв среди мирного населения и сводить на минимум неизбежные грабежи, которым армия победителей подвергала завоеванные города и селения. Салах Ад-Дин запечатлелся в истории как властитель, который неукоснительно следовал этим принципам, и его славили даже покоренные им народы.

Различные мусульманские властители обходились с покоренными народами, которые отказывались принять ислам, по-разному. К христианам и иудеям сохранялось особое отношение, поскольку ислам отчасти разделял их верования. И все же мусульмане рассматривали их как неверных и пытались обратить в свою религию. По воле властей — и в этом правители из династии Альмохадов и Салах Ад-Дин являли собой две крайности — тех, кто отказывался принять «истинную веру», могли либо лишить жизни, либо обложить особой податью и принудить к признанию исламского сюзеренитета.

Салах Ад-Дин вознамерился обособить свои владения от Сирии и захватить власть в Египте. Удобный для этого случай представился ему в 1174 году, когда умер Нур Ад-Дин. После его смерти султаном был провозглашен его одиннадцатилетний сын, от имени которого правил регент, не обладающий большой силой. Вскоре после восшествия на престол юного султана в его владениях начались беспорядки, и несколько государств, подвластных Сирии, воспользовались анархией, чтобы объявить о своей независимости. В то же самое время эмир Халеба (Алеппо) похитил подростка-султана. Франкский король Иерусалима Амори I увидел здесь благоприятную возможность для вторжения в Сирию, а затем в Египет. Однако Амори внезапно умер, оставив больного проказой тринадцатилетнего сына и регента, правившего от его имени. Всем этим воспользовался Салах Ад-Дин ради собственной выгоды.