Майн Рид: жил отважный капитан

Молодая жена скучала. Чтобы ей было чем занять себя, Рид приобрел для нее смирную лошадку-пони, на которой Элизабет нередко каталась, а затем подарил и маленькую собачку, с которой супруга очень сдружилась и гуляла у дома. Никаких светских развлечений, конечно, не было. В гости они не ходили, да и не к кому было — никого из соседей они не знали и ни с кем не пытались познакомиться. Тогда Рид писал свой очередной «юношеский» роман и был занят в основном этим. А досуг посвящал главным образом охоте, по которой очень соскучился, и с увлечением охотился на зайцев, куропаток или просто стрелял ворон. Выходя замуж, девушка, вероятно, мечтала совсем о другой жизни. Даже много лет спустя, в книге о муже, нотки неудовлетворенности сельским существованием можно легко различить. Видимо, были и размолвки, и неудовольствие. В главе, посвященной этой странице жизни, Элизабет писала о себе в третьем лице: «После недолгого пребывания в Лондоне молодой новобрачной пришлось переехать в это пустынное место… Жена часто оставалась в доме одна. Однажды она полушутя-полусерьезно заметила, что она вернется в Лондон, если муж так надолго будет оставлять ее одну в этом ужасном месте». В самом деле, «же-на-ребенок» начинала подумывать, что ей было бы лучше пойти в школу, а не выйти замуж. Однажды утром, вскоре после того как муж отправился пострелять, миссис Рид, вместо того, чтобы ехать верхом на пони, как у нее вошло в привычку делать по утрам, в сопровождении своей маленькой собачки пошла погулять по лесу. «Вернувшись примерно через час, она была очень удивлена, увидев своего мужа и слугу, — пригнувшись к земле, те что-то внимательно разглядывали. Они были настолько поглощены своим занятием, что не заметили ее. Минуту или две миссис Рид молча наблюдала за ними. Собака, не вытерпев, бросилась к ним, муж, уловив движение, поднял голову, и, когда увидел жену, на лице его засветилась радость. Он воскликнул: «О, моя дорогая! Я подумал, что ты ушла, и мы пытались разобраться в твоих следах на снегу. Слуги не видели, как ты ушла, а когда я зашел в твою комнату и увидел, что шляпная коробка раскрыта, то решил, что ты исполнила свою угрозу и направилась в Лондон»».

«Однообразную жизнь, — пишет Э. Рид, — изредка нарушали ночные тревоги». Тогда муж в сопровождении жены и слуг, со свечой в руке и вооруженный саблей обходил дом, оглашая ночь громогласными проклятиями. Но тревога неизменно оказывалась ложной. Время от времени они выбирались в деревню. В этих походах, бывало, случались конфузы — жену Майн Рида местные жители нередко принимали за его дочь. Почему-то среди местных жителей царило убеждение, что жена капитана — больная, прикованная к постели женщина и потому никогда не покидает дома. Однажды, когда миссис Рид в очередной раз направилась в деревенскую булочную, чтобы сделать заказ, старик-пекарь предложил ей отведать печенья. Та посчитала это несколько странным, но не рискуя показаться невежливой, взяла печенье. Пекарь спросил ее:

— Как поживают капитан и миссис Рид?

Миссис Рид весьма удивилась, поскольку думала, что пекарь ее знает, ведь она не раз заходила в булочную вместе с супругом. Она ответила:

— Капитан живет хорошо, а я и есть миссис Рид.

«Лицо старика в этот момент, — пишет она, — было достойно того, чтобы его изобразил художник — он едва не свалился под прилавок от изумления и воскликнул:

— Покорно прошу прощения, мадам! Я думал, что вы юная леди, навещающая чету Ридов во время школьных каникул».

Самого писателя эти конфузы немало забавляли, и он только весело посмеивался, слушая рассказы жены. Но однажды признался ей, что очень гордится, что у него такая молодая жена. Вот только не сказал ей: гордится ли он ее красотой и молодостью или горд собой, потому что сумел взять себе в жены такую — на 20 лет моложе — особу. Думается, что последнее предположение ближе к истине.

Живя в сельской глуши, они тем не менее время от времени выбирались в столицу, иногда по делам капитана, связанным в основном с литературной деятельностью (женившись, Майн Рид явно начал отходить от политической активности и почти перестал посещать собрания и выступать на митингах), но чаще без определенной цели — походить по магазинам и лавкам, нанести один-два визита знакомым. Накануне каждой такой поездки (которые молодая жена капитана всегда ждала с нетерпением и радостью) Рид нанимал в деревне экипаж и возницу. Выезжали, как правило, затемно — часа в три ночи и тогда утром уже были в своем лондонском доме. Но в городе обычно не задерживались больше чем на один-два дня: капитан торопился обратно — то его влекла охота, то не терпелось вновь засесть за очередной роман.

«Есть только одна страна в мире, где деревенская жизнь имеет смысл и где она действительно приятна. Это Англия!» Эти слова можно найти на страницах романа Рида «Жена-дитя», опубликованного в 1868 году. Он знал, о чем писал — к тому времени Рид уже накопил изрядный опыт «сельского жителя», начало которому положили годы, проведенные в Оксфордшире.