Майонезовские сказки (СИ)

Бабушка на сером ослике оказалась никем иным, как старым профессором Войшило на белом пони, таком грязном, что его пришлось мыть особым средством для посуды. Загорелый профессор, с седой косичкой из – под островерхой войлочной шапки, подаренной тибетским ламой, в стеганном бурятском халате с налипшими на спине желтыми листьями, громко смеялся в пропахшей ванилью Теткиной прихожей. Это был тот самый Войшило, который разгромил всех своих оппонентов на недавней Восточной научной конференции; автор многочисленных учебников, в том числе, и нашумевшей «Логики для жителей Волшебного леса», изобилующей задачами про дикарей, папуасов, аборигенов, каннибалов и варваров, что не осталось незамеченным лесной общественностью. Это был тот самый, старый, бодрый, неутомимый Войшило, который иногда читал лекции уткам Тетки Черепахи. Однажды, одна из этих девочек, которая всегда подписывала свои тетради вместо фамилии и имени – «Классная работа», спросила его: «Господин профессор, я написала: «Анаксагор из Глазомены (вместо – «из города Клазомены»), можно оставить так?» Войшило ответил с реверансом и в стихах: «Можно оставить «из Глазомены», если у Вас с ушанапами проблемы!» Прошлым вечером профессор прибыл на пони по кличке «Недоросль» на таможню Волшебного леса. Войшило не уложился до одиннадцати превратить «МУХУ» в «СЛОНА» за 10 ходов. За ночь заслуженный деятель науки, почетный профессор двадцати восьми университетов, академик ведущих мировых академий, председатель нескольких научных обществ, успешно справился с поставленной задачей за 9 ходов. Но, ввоз крупных животных на территорию Волшебного леса облагался высокой пошлиной. Старик недавно серьезно поистратился, купив пуговицу с парадного камзола Рене Декарта, поэтому прибег к услуге Березы и помощи королевской панамки. Недоросль в панамке прошел незамеченным мимо таможенников, разглядывающих и живо обсуждающих наряд профессора.

В прихожей Че закипела работа. Пока сеньор Паралличини показывал профессору Бирюзовую комнату, Тетка Черепаха примеряла панамку королевы перед большим овальным зеркалом. Через минуту старая Черепаха почувствовала, что панамка словно срослась с ее черепом. Неоднократно мимо невидимой Тетки пробегали сеньор Паралличини и Войшило в поисках отдельных деталей профессорского багажа. А Тетка все силилась стащить с себя злсчастную панамку.

Снова, не замечая Черепаху, прибежали Паралличини и профессор, на этот раз, в поисках чистого махрового полотенца и халата для Войшило, решившего посетить ванную комнату. «Этот не подойдет?» - шутливо предложил Паралличини, указывая на красный бархатный халат Тетки, всегда висевший на вешалке в прихожей, - «Не граната ли у нее в кармане?!» И тенор залился веселым смехом.

Не мой цвет, и уж совсем не мой размер! – 120 на 120 на 120, при росте 120! – отвечал профессор и захохотал, как студент, не подозревая, что Тетка Черепаха в волшебном головном уборе стоит рядом.

«Мальчишки!», - подумала старая Черепаха, - «А не посмотреть ли мне, невидимке, что делают утки? Наверняка объедаются пирожными?» Но этот педагогический инструмент показался Тетке не стерильным. И она снова принялась тянуть с себя «жуткую шапчонку», удивляясь, как она налезла на голову пони. Снять монархическую реликвию ей удалось только после того, как перепуганный Пышка истошно крикнул в ее невидимое ухо.

Кролика, пережившего стресс, отпаивали все вместе какао. После третьей чашки к нему вернулась речь, и он, не путая местами гласных и согласных, членораздельно произнес, цитируя известного героя: «Теперь меня и хлебушком не поправить!» Ему дали еще четыре чашки какао, завернули в махровое полотенце, приготовленное профессору, и понесли в широкое кресло под оранжевым абажуром. Нес его сеньор Паралличини, приговаривая в пуховое ухо: «Кроленька мой жирненький, несу тебя в духовочку!»