Майонезовские сказки (СИ)

— Да, - сказала Че, всхлипнув, - когда я училась в первом классе, мне очень понравилась перламутровая коробочка для перьев, принадлежавшая моей соседке по парте. Я предложила обменять ее на мою хрустальную чернильницу, в которую я даже добавила сахара, чтобы буквы были блестящими. Но, увы. Когда я стянула коробочку, соседка и не заметила пропажу. В старшей школе была библиотека, а в ней чудесная книга, как сейчас помню, «Му-му» Тургенева. Мне так нравилось перечитывать ее, привалившись спиной к пушистому ковру, и плакать о судьбе бедной собачки. Правда, за нее я потихоньку положила на стеллаж свою книжку «Булька», подаренную мне родителями на именины. Потом, как-то, я была в восточной кофейне, и мне непреодолимо приглянулась турка, чуть больше наперстка… Так вот за всю жизнь и набежало на целый халат. И зачем я это делала? Не наелась – только вымазалась.

Она тяжело, всем телом вздохнула, слезы текли из-под ее очков.

— Все мы не без греха, - ответил профессор, вздохнув еще более тяжело, - вся беда в том, что мы рождаемся в мире, который уже имеет свои законы, а мы придумываем свои.

На крыльце «Пыш-Холла» их встречал Фига, похожий на звездочета, в черном свитере усеянном белыми крупными снежинками – звездами.

Мушка, в платьице в красную полоску, сидела рядом с лежащим на диване Пышем. Она обхватила его большую голову, словно дорогую бухарскую дыню, обеими ручками. В глазах Пыша стояли слезы, и в них отражалась Мушка. В глазах Мушки стояли слезы, и в них отражался Пыш. Че и Мушка поприветствовали друг друга:

— Сказочные полосочки! – сказала Тетка Черепаха.

— Великолепные василечки! – ответила Мушка.

Возле Пыша закончил хлопотать доктор, написав на какой-то бумажонке: «Хандропсих». Он положил этот листочек на стол и взялся за шляпу.

— А-а, уважаемый, - полюбопытствовал профессор, - это диагноз или лечение?

— Да, да, - рассеянно ответил доктор и вышел.

— Это его диагноз! – констатировал Кот в сторону затворившейся двери.

Доктор приехал на лыжах, и все с интересом наблюдали, как его шляпа набирает ускорение между высоких розовых сугробов. За стеклянной стеной висели гигантские сосульки, и солнце играло на них синим, золотым и нежно-голубым. Красиво. Но с Пышем стряслась беда. Он потерял дар речи и мог общаться только глазами.

— Бедное дитя, - первой опомнилась Че, - ты, наверное, хочешь голубцов в томатной заливке?

— Очень! Но не сейчас, - ответили глаза Пыша.

— А как насчет партии в шахматы? – осведомился Фига.

— Можно. Но в другой раз, - ответили глаза.

— Тогда расшифруй фразу: «Шыр пир ю пяпюжгы зэлэмъгый гёсрыг, фёд гяг, фёд гяг, зэлэмъгый гёсрыг?!» - не унимался Фигурка.

— Это просто: «Внешние проблемы – это следствие внутренних причин!» - ответили бойко глаза.

— А вот и нет, Понч …, глупыш! – радостно вскричал Фига.

— Господин Пышка, - заговорил профессор, понизив голос до шепота, - один археолог, который признает инновации только ради самих инноваций, подарил мне каменную доисторическую Бабу, я хочу презентовать ее Вам! Ни за что не поверите, но переплетения линий и черточек на заду Бабы дают букву «Ч»!

— Очень любопытно, господин профессор, - ответили глаза, чуть не лопаясь от смеха.

— Один мой знакомый писатель, который часто позиционирует в печати: «Я никого не научил разумному, доброму, вечному, зато разбудил дураков!», - продолжал уже для всех профессор, - Так вот, он часто объявляет мокрые голодовки (отказ от пива), после которых у него начинаются разные психо-физиологические расстройства. Он справляется с ними только с помощью знаменитого «Секрета бобра с жиром барсука»!

— Где же найти такое диво дивное?! – удивилась Мотя, надевая на Пыша вязаные носки с горчичным порошком внутри.

— Я знаю! – заявил Кот, - Нужно рассказывать ужасные истории про фобии знаменитостей, например, Наполеон боялся белых лошадей или белых мышей! Я могу рассказать «Синие губы, черные зубы»! Хочешь, Пыш?!

— После полуночи я бы послушал твои враки, рыжий архаровец! – ответили глаза, и в них заиграли искорки.

— Ты спятил, Кот! – возмутилась Че, - Во-первых, Наполеон – тиран, бюст которого можно использовать только в качестве подставки для нот, а во-вторых, надо - душевные сказки!