Майор Мартен Сервас. Книги 1-6

После побега швейцарца он выискивал любую информацию о нем, проглядывал газеты, сообщения, бюллетени, сделал десятки звонков, терзал вопросами группу, занимающуюся поисками беглеца, но шли месяцы, сменялись времена года — весна, лето, осень, зима, снова весна… — и он отступился. Перевернул страницу. Это больше не его забота. Занавес. Exit. Finito. Он попытался прогнать мысли о Гиртмане.

Сервас перебрал в уме высветившиеся на экране сведения. Он знал, что свобода слова для интернетчиков одна из священных коров — пусть каждый сам фильтрует, отбирает и проявляет критический подход к информации, — но не мог проверить обнаруженные в Сети данные. У швейцарца были тысячи фактов и десятки прославляющих его сайтов. Некоторые статьи оказались вполне нейтральными: фотографии Гиртмана, сделанные на процессе и в других местах (явно краденые): до процесса, в обществе очаровательной супруги — той самой женщины, которую он казнил в подвале на электрическом стуле, как и ее любовника, предварительно заставив их раздеться и облив шампанским. Гиртмана сравнивали с другими европейскими серийными убийцами, в том числе с испанцем Хосе Антонио Родригесом Вегой, который изнасиловал и убил как минимум шестнадцать пожилых женщин в возрасте от шестидесяти одного до девяноста трех лет за период с августа 1987-го по апрель 1988-го, и с Иоахимом Кроллом, немецким серийным убийцей и людоедом по прозвищу Рурский Каннибал. На фотографиях у Гиртмана волевое, тонко очерченное, чуточку суровое лицо с правильными чертами и напряженным взглядом, и он совершенно не похож на бледного усталого человека, которого Сервас увидел в Институте Варнье, когда пришел к нему в камеру.

Мартену было легко связать с этим лицом голос — глубокий, приятный, хорошо поставленный. Голос актера, трибуна… Голос человека, привыкшего иметь власть и выступать в суде.

Мог он связать с Гиртманом и размытые лица сорока женщин, молодых и не очень, исчезнувших за двадцать пять лет. Никто никогда не найдет и следа несчастных, хотя их имена и некоторые другие детали фигурируют в блокнотах бывшего прокурора. Сообщество родителей жертв требовало любой ценой заставить Гиртмана говорить. Как? Введя пентотал натрия? С помощью гипноза? Или пыток? Эмоциональные завсегдатаи Сети обсуждали все варианты, предлагая в том числе послать Гиртмана в Гуантанамо или закопать на солнцепеке, обмазать голову медом и отдать на съедение рыжим муравьям.

Мартен знал, что Гиртман не заговорит. И в тюрьме, и на свободе он имел над этими семьями такую власть, какая не снилась ни одному грозному богу. Он был их вечным мучителем. Их кошмаром. И эта роль ему нравилась. Швейцарец, как и все законченные психопаты-извращенцы, отличался полным отсутствием угрызений совести и чувства вины. Он мог бы сломаться под пыткой электричеством, утоплением или если бы с ним делали то, что японцы делали с китайцами в 1937-м, но шансов на то, что этот человек заговорит в камере или в палате психиатрической клиники (конечно, если его поймают, в чем Сервас сильно сомневался), не было ни малейших.

ARE YOU READY?[68]

Сервас вздрогнул от неожиданности.

Эта фраза высветилась на экране.

На короткое мгновение он решил, что Гиртман каким-то образом подключился к его компьютеру.

Потом он понял, что случайно вошел на один из многочисленных сайтов, фигурирующих в списке. Фраза исчезла, и на экране появилось изображение плотной толпы и концертной сцены в ярком свете прожекторов. К микрофону подошел певец — он был в темных очках, несмотря на ночное время, — и обратился к толпе, которая начала скандировать имя убийцы. Сервас не поверил своим ушам, сердце едва не выскочило из груди.

Три следующих сайта содержали только информационные ссылки, два других были посвящены серийным убийцам. На четырнадцати форумах, куда Сервас решил не заходить, посетители то и дело упоминали имя швейцарца. А вот следующий заголовок немедленно привлек внимание сыщика:

В Пиренеях снимают «Долину Повешенных».

Он еще раз нажал на ввод и заметил, что у него дрожит рука. Дочитав, Сервас оттолкнулся в кресле от стола. Закрыл глаза. Сделал глубокий вдох.

Из прочитанного он уяснил одно: фильм начнут снимать будущей зимой. Сценарий написан на основе его расследования в Пиренеях и — главное — бегства швейцарца из Института Варнье. Имена, конечно, изменены, но посыл более чем прозрачен. Двум известнейшим артистам предложены роли серийного убийцы и комиссара (sic).[69] Серваса затошнило. Вот оно, современное общество массового потребления: все на продажу, нездоровое любопытство… Как тут не вспомнить фразу Дебора: «Вся жизнь обществ, в которых господствуют современные условия производства, проявляется как необъятное нагромождение спектаклей».[70] Провидческое высказывание, сделанное сорок лет назад…