Майор Пронин против врагов народа

– Дальше – встреча с Молотовым, митинг на привокзальной площади, размещение в «Метрополе». Это дело привычное. Ближе к вечеру – обед в приемной Верховного Совета. Ну, там у нас тоже все отлажено. Следующий пункт повестки дня – посещение Большого театра. Это уже горячее, но опыт подсказывает, что самое интересное начнется позже. Большой уже был в планах наших «друзей». Не получилось у них. А мы приобрели хороший опыт. Вряд ли они рискнут повторить то, о чем мы знаем. Мирный сон в роскошных апартаментах господину Маллю мы тоже обеспечим. Но вот на следующий день запланирована встреча с писателями. Это уже опаснее. Вокруг литераторов вечно вьются подозрительные типы. Тут одной охраны будет недостаточно. Нужно внедрение в ряды врагов. Иначе и в поездках по Союзу господин Малль будет весьма уязвим. А это значит, вся надежда у нас на Пронина. Хотя он и любит самодеятельность! – посетовал в сердцах Ковров.

– А не слишком ли он у вас разболтался, этот майор Пронин? – заметил дипломат. – Вы, я вижу, с ним измучились.

Ковров улыбнулся:

– Майор Пронин… Да я, братец, честно говоря, даже и не знаю точно, в каком он звании. Может быть, я ему честь отдавать должен. Пронин – это такой человек… Единственный в своем роде. Хлопот с ним много, а вот заменить некем.

– Незаменимый, значит, – усмехнулся дипломат.

Ковров переменился в лице и сухо ответил:

– Документы принес? Теперь распишись, Сергей Петрович, – и гуляй. Я тебя больше не задерживаю.

И, подняв трубку телефона, прорычал секретарю:

– Срочно – сделать копии документов и передать с фельдъегерем Пронину на квартиру. Вторые экземпляры – мне. Первые экземпляры – майору товарищу Пронину.

И повторил:

– Срочно.

Оставив на столе папочку, дипломатическое лицо быстро выскользнуло за дверь.

– Гуляй, гуляй… – пробормотал генерал Ковров. – Дипломат еще называется! Незаменимых у нас нет! Понял?!

А папка пошла гулять по коридорам Лубянки. В положенный срок дошла она и до майора Пронина.

Новый сотрудник

Пронин не любил менять без необходимости мизансцены. Сказывалось многолетнее проживание в самом театральном районе столицы. Решительный разговор с Элорантой состоялся в том же кабинете. Для задушевности майор припас бутылку кахетинского да круг свежего пахучего сулугуни. Остальные блюда тоже были кавказские. Включил патефон. Раздался голос Шаляпина. Арестованный фашистский агент выглядел взволнованно. Он даже не взглянул на богато накрытый стол.

– Погодка-то какая установилась! Не Москва, а просто рай небесный, если вы в него верите, – начал Пронин.

– В рай я верю с детства. Я лютеранин, – кротко ответил эстонец.

Пронин поднес к свету бокал вина, полюбовался отблеском солнечных лучей.

– Ну а как насчет улучшения земных условий? Небесный рай никуда от вас не уйдет, а лучшие годы на Земле могут быть испорчены в смысле благ и удобств… Ах, какой замечательный сыр делают земляки нашего великого вождя!

– Я ду-умал над вашим прет-ложением, – перешел к сути дела Элоранта.

– И…

– И я хочу его принять. Но есть ог-гофорки. Пронин поднял бокал и произнес тост, не обращая внимания на замечание про «ог-го-форки»:

– Тогда – за наше сотрудничество!

Элоранта поднял бокал и чокнулся с Прониным:

– Прозит! Пудем!

– А вы еще думали, что вас будут здесь бить! Готовьтесь, дружище. Сегодня вечером вы переедете в одну московскую квартиру. Там условия намного лучше, чем в камере. А когда будут готовы ваши документы, вы поедете в Валентиновку. Вы согласны называться Андреем Августовичем Валтоненом, товарищем Айно, или предлагаете другое имя?

– Пусть Валтонен, пусть так. – Бывший Элоранта нервничал и быстро поглощал пищу.

– Отлично. Запомним и запишем. В документах. И в памяти тоже зафиксируем это имя крепко-накрепко. Вашу легенду я расскажу позже. Вы должны будете вызубрить ее как «Отче наш». Лютеране признают эту молитву?

– Но что я теперь должен делать? – растерянно спросил Валтонен. Он не ожидал, что так быстро попадет в оборот.

– Да вот так же беседовать со мной. Только капельку откровеннее. Идет? У нас в России есть поговорка: «Сказав «а», говори уж и «б».

Валтонен, раскрасневшийся от вина и еды, махнул рукой.

– А, фаляйте, задавайте ваши вопросы.

Пронин покрутил пальцами пустой бокал:

– На днях в нашу страну приезжает господин Малль. Вам известно об этом?

Элоранта отрицательно покачал головой. Пронин нахмурился. Элоранта-Валтонен уловил неудовольствие собеседника.

– Но раньше о Малле я вообще-то слышал. Это швейцарский дипломат.

– Ага, имя вам знакомо. Прекрасно. Так вот он, повторяю, приезжает в СССР с частным визитом. Будет в Москве, в Ленинграде, на Украине и на Кавказе. Почти по всей стране прокатится наш дорогой гость. Так неужели ваши и наши добрые друзья на этот раз обойдутся без провокаций?

Элоранта усмехнулся:

– Этого я не утверждаю. Но надо подумать. Вам же нужна конкретика.

– Думайте. В новых условиях вам будет думаться лучше, комфортнее. А значит, быстрее. Дня три, я думаю, вам достаточно, чтобы освежить память.

– Да-да, – быстро проговорил Валтонен.