Майор Сицкий – друг индейцев

Сицкий закрыл глаза и постарался представить человека, сидящего перед ним. К сожалению, это был уже не Каштан. Не тот Петька Устинов, на которого можно было положиться в самую трудную минуту. Ну не было в создаваемом сознанием образе ничего от его старого друга. На душе стало пусто и противно, словно в расположение вернулся в неполном составе.

Такое с ним уже бывало. И когда приходилось несколько километров тащить в двухсотом виде час назад ещё живого человека. И когда вдруг оборачиваешься на неуместное молчание, и видишь вместо товарища, с которым только что обменивался незатейливыми шутками, неподвижное окровавленное тело. В эти минуты становилось горько до тошноты. Хотелось ругаться матом, сжать кулаки до боли, потом найти виноватого и колотить его до одурения руками и ногами. Забить до состояния фарша.

Джек сглотнул.

Сейчас виноватого искать не приходилось. Вот он, смотрит с ухмылкой прямо в глаза насквозь пропитанный американским прагматизмом бизнесмен. И этот бизнесмен очень хочет что-то получить от Жоры. Не его навыки диверса, нет. Мистер Джастинс и сам ещё скорее всего не забыл, как резвился в тылу. Да и пиндосы его забрали на роль инструктора вовсе не за красивые глаза. Так что нужно ему было что-то другое.

— Давай начистоту, Устинов, — Джек придвинулся к собеседнику. — Если я правильно понимаю, основное, что тебя из-под меня интересует, это премия, которую нам обещал Вандербильт. Верно?

— Всё-таки соображаешь, — криво усмехнулся Пётр. — Не буду скрывать. И это тоже. Как-никак полмиллиона в девятнадцатом веке — деньги вполне достаточные для реализации моего проекта. Ну и своих добавлю, конечно же. Честно вложу двести кило.

— И за нами твои архаровцы гонялись, чтобы самим девочку сдать и капусту захапать.

— Чушь! Чего за вами гоняться? Говорил же, вас танком не раздавишь.

— То есть, да.

— Ну а если даже да, то что? Девочка всё равно у вас.

— Так чего ж ты мне это сразу не сказал?

— Сказал же. Ты сам только что слышал.

— В общем так, мистер Джастинс. Юлить я перед тобой не собираюсь. Мне твоё предложение не нравится, и мы в нём участия принимать не будем.

— Никогда не отвечай за всех. Африка, небось, согласился бы, пусть и не сразу. А Злобный, даже если и был бы против, всё равно остался с коллективом. Так что ты ещё раз подумай.

— Тут и думать нечего. Забирай своих горилл и проваливай, пока я тебе рожу твою американскую не начистил.

— Кто кому ещё начистит. Или ты забыл, что я и сам специалист не хуже тебя? А если учесть, что пока ты на гражданке прохлаждался, я команды обучал, то, скорее всего, и получше.

— Да видали мы таких. Сколько мы ваших со Злобным положили?

— А вот не надо за Злобного прятаться. Со мной один на один слабо?

— Не слабо, — Джек встал, расстегнул пояс и положил его на стол. — Давай прямо здесь разберёмся.

— Нет, Жорик. Сейчас я с тобой разбираться не буду. Мы всё выясним завтра. Я же вижу, с какой пролетарской ненавистью ты на меня смотришь. Вот и дам тебе шанс помножить бизнесмена Питера Джастинса на ноль. Если, конечно, я тебя сам в груз двести не переведу.

— Да ты чего? Ты серьёзно, что ли? Прямо вот так, наглухо? Петька, мы же с тобой вместе за ленточку бегали. Друзьями были.

— Может и были. Только сейчас я вижу, что ты, пока жив будешь, не допустишь чтобы мой план осуществился. Ведь я прав?

— Ну прав…

— А поэтому, завтра с рассветом берёшь свой любимый сорок четвёртый русский и двигаешь в лес, что на берегу Рэд-ривер. Он небольшой, с полмили длинной всего. Так что там и решим. Войдём с него с двух сторон. И кто к дороге выйдет, тот пусть и будет прав. Справедливо?

Джек не поверил своим ушам. Пусть сейчас Устинов не считает его своим другом, но ведь всё, что было в их жизни, нельзя просто так выбросить на свалку! Он поднял на собеседника удивлённый взгляд.

— Это ты меня убить что ли решил?

— Ну почему обязательно я? Может, тебе повезёт. Сделка честная, без обмана.

— Блин, Петька! А чего тогда ждать?! Давай, стреляй прямо сейчас. Я даже пояс надевать не буду. Лупи прям через стол!

— Не дождётесь! Если я тебя сейчас завалю, то Злобного с Африкой мне ни за что не уговорить. А вот если мы завтра разберёмся, то тут уже всё по-честному, и они на мой план скорее всего согласятся. Так что давай, жди меня с самого утра. А сейчас спокойной ночи. Привет невесте.

И беззвучно вышел на улицу, махнув занавеской, заменяющей хозяевам дверь тёплыми осенними ночами. Джек с минуту не мог пошевелиться. Сидел, подперев щёки ладонями, и чувствовал, как внутри разваливаются остатки привычного мира, падают несущие колонны, служащие реперными точками на жизненном пути. Внезапно стало невыносимо тоскливо и одиноко. Он сделал непроизвольный глубокий вдох, заставил себя встать и нацепить оружейный пояс. И пошёл будить Злобного.

13