Майская ночь, или Утопленницы

— Ну ты даешь!

— Бабу-то хоть пожалей…

— Которую?

— Да обеих!

— Правильно он тебя выпер!

Подчиняясь датчику движения, вспыхивал и гас светильник, однако на возвращающихся со службы жильцов никто уже внимания не обращал. Не до того было.

— Значит, вы полагаете… — в сомнении пробормотал виновник смуты. — Признаваться… не надо?..

— Сиди и не рыпайся! — велели ему. — Правдолюбец хренов! Лучше уж под козырьком бомжевать, чем так!.. Сломаешь жизнь и той и другой… и ходоку своему…

— Даже если без штанов поймали, — буйствовала блондинка, — стой на своем! Нет — и точка! Ничего не было! Не так все поняла!..

— Но вы же сами только что говорили…

— Да мало ли что я говорила!

— Все-таки мысль… — покряхтев, добавил комочек, изгнанный за сомнения относительно прожитой жизни. — Мысль… она должна какую-то ответственность иметь…

— Да какие мы, к черту, мысли! — уныло отозвался матерный пришелец из интеллигентских извилин. — Так, помыслы… умыслы… А вот знавал я одну настоящую мысль… Это — да! Эту не выставят. Эту беречь будут…

— Ну-ну? — заинтересовались вокруг. — И о чем она?

— Да я как-то не шибко вник… Что-то насчет тетраподизации кистеперых…

— Ой… — забоялся кто-то, и все опять примолкли.

Близилась полночь. Дождик поутих, во всяком случае, под фонарями ничего уже не мерцало, в доме напротив погасло одно окно, другое. Те, кому завтра предстояло подняться пораньше, ложились спать.

Темный сгусток ментальной энергии выбрался из выбоины в бетоне (место его было тут же занято дамой) и выплыл из-под навеса.

— Ну все… — сообщил он, снова заглянув под плиту. — Мой вроде отбился. Пойду… Всем спокойной ночи!

И взмыл в черную высь, туда, где в какой-то квартире хозяева потушили свет.

Обычная практика мыслей-изгоев: дождаться, пока хозяин ляжет, и украдкой вернуться в родные серые клеточки. Утром возвращенцы, разумеется, будут обнаружены и выкинуты прочь, однако к тому времени они успеют от души набедокурить в сновидениях.

Вскоре большинство призрачных сгустков покинуло укрытие, и под козырьком стало значительно просторнее.

Вспыхнул светильник.

— Глянь-ка! — выдохнул кто-то. — Слушайте, а мне, кажется, повезло… Мой-то… поддатый идет…

Действительно, походка приближающегося к подъезду мужчины была нетверда, а рукав куртки чем-то испачкан. Вдобавок, оказавшись перед дверью, гуляка уронил ключи и смог подобрать только с третьего раза.

— Ну лови момент, — пожелали счастливчику. — Чего ты там от него хотел?..

— Так, чепуха. С тещей разобраться. Вконец оборзела… — С этими словами крохотный мохнатый призрак скользнул под сверкающую влагой кожаную кепку и, надо понимать, удачно, поскольку припоздавший жилец, поймав себя на нехорошей мысли, не испугался, не содрогнулся, а всего лишь хихикнул. Недобрый вышел смешок, предвкушающий.

Очевидно, прав был Аристотель, когда утверждал, будто пьяный и спящий мало чем различаются. Самоконтроль что у того, что у другого утрачивается напрочь, и этим, как можем видеть, пользуются вовсю.

К часу ночи компания разбрелась окончательно. Дольше всех держались те, чьи владельцы упорно продолжали смотреть сериал. Но в конце концов не выдержали и эти упрямцы — становилось зябко, хотелось в тепло, поближе к родным головам. Попрощалась и отбыла восвояси мысль-блондинка, вскоре за ней последовал и тот, что смущал сутулого пенсионера.

Оставшись один под бетонным навесом, новичок подыскал себе местечко поуютнее (ту самую впадину) и стал устраиваться на ночлег. Такое впечатление, будто ему в самом деле некуда было податься. А может, и впрямь никто его не выгонял — сам ушел. И, как знать, не сидит ли сейчас где-нибудь на шестом этаже хмурый субъект, силясь постичь, почему это вдруг его роман в стихах остановился и никак не хочет продолжиться…

«Онегин жил анахоретом…» — вспомнилась строка.

Комочек нахохлился, приуныл. Графоман на графомане… Вот ведь времена пошли! И кто теперь поверит, что это он, именно он взял когда-то Александра Сергеевича на слабó…

Сгусток мысли повозился в выбоине, потом не выдержал, решил прогуляться. Выбрался из-под плиты и, отплыв подальше, оглянулся с тоской. Дом отходил ко сну.

Внезапно из приотворенного окошка на четвертом этаже послышался женский вопль, за стеклом заметались тени. То ли там во всем признались супруге, то ли наконец-то поймали с поличным неверного мужа, а может, просто гоняли тещу…

Март 2018 Волгоград

Хроноскреб

Не так мила птице холя в роскошном питании,

Как приятна своя воля в свободном летании.

Антиох Кантемир

Выйдя к землянке, Авдей остановился, скинул с плеча рюкзак. Неподалеку от входа развесил лопасти двухместный вертолетик, напоминающий мыльный пузырь на ножках и с хвостиком.

Опять пожаловали.

Оставил поклажу у порога и сошел по кирпичным ступенькам в подземное свое жилище. Гостей, как нетрудно догадаться, было двое. Один сидел на табурете возле железной печурки, другой стоял рядом с дощатым стеллажом и в задумчивости листал снятую с полки книгу.