Майский ястреб (ЛП)

— Я же сказал, что не хочу им пользоваться, — закипая от гнева, ответил Артур. Сторонники Агравейна неразборчиво забормотали. Казалось, воздух звенел от напряжения. — Лучше ответь, почему ты остался? Любой король Британии был бы счастлив заполучить тебя в отряд. А ты продолжаешь таскаться за мной вместе с твоими подвигами, проклятым колдовством, со своей проклятой матерью и ее Тьмой...

Я и не заметил, как рука моя легла на рукоять меча.

— Милорд, вы ничего не знаете о наших отношениях. Почему же вы до сих пор верите, что у нас есть что-то общее? Если бы я мог творить чары, Артур Пендрагон, я бы не таскался за вами, сражаясь и убивая за вас! Что бы вы там не думали, я не люблю убивать. Я бы с радостью делал на благо Британии другую работу. Я бы сделал так, чтобы вся Британия потребовала от вас принять меня. Клянусь клятвой своего народа, что ненавижу колдовство больше вас, потому что я знаю о нем больше вас. А так я думаю, что Тьма окутала ваш разум!

— Ради всего святого, чего ты хочешь? — крикнул Артур. — Что ты сделал с тех пор, как пришел ко мне, кроме как убивал врагов и сеял раздор в Братстве? Ты что, добился славы и богатства для себя? Ты хочешь, чтобы я считал все, что ты делаешь, добрым и благородным? Хочешь, чтобы я воспользовался твоими знаниями, полученными от Тьмы?

— Что вы знаете о моей тьме? — теперь я тоже кричал.

— А что ты знаешь о моем Свете? — король уже взял себя в руки.

— Возможно, больше, чем вы думаете.

Артур выпрямился и стал выше меня. Глаза короля смотрели так холодно, что это было страшнее его гнева.

— Ты посеял раздор в Братстве. И я не знаю, сколько сил мне понадобится, чтобы искоренить его. И все же я прошу тебя рискнуть жизнью вместе со мной. Нам предстоит битва, где никакое колдовство не поможет, коли стена щитов устоит. И вот тебе мое слово. — Король глубоко вздохнул, и я с удивлением заметил пот на его лице. Такая внутренняя борьба бушевала в нем. — Если нам удастся пробиться, и мы останемся живы, я приму твой меч. Клянусь Светом и надеюсь на спасение. Радуйся, сын Моргаузы, ты победил! — Он отвернулся и пошел прочь, быстро шагая сквозь сгущающиеся сумерки.

Некоторое время я стоял, глядя ему вслед. Подошел Агравейн и положил руку мне на плечо. Я стряхнул ее. Остальные воины, сбитые с толку, как и я, еще немного потоптались на месте и разошлись по кострам.

Только теперь я заметил, что рука все еще сжимает рукоять Каледвэлча. Я повернулся и пошел к реке. Сел на берегу, положил копье рядом с собой. Поздние осенние цветы наполняли вечерний воздух тревожным ароматом. Зажглась яркая вечерняя звезда и тут же отразилась в водах реки. В мире царило спокойствие, но я понимал, что это — ложь. Не было никакого спокойствия ни в мире, ни в моей душе. Я сложил руки на коленях и стал смотреть на текущую воду.

Итак, Артур примет меня, если ночью мы прорвемся через щиты саксов. Я ведь именно этого хотел? Да, но не так. Не потому, что его вынуждают обстоятельства. Ну и что мне делать? Впрочем, если я погибну сегодня ночью, решать эту задачу мне уже не придется. Но даже если мне суждено умереть, лучше это делать с чистым сердцем.

Слабое течение реки показывало мое колеблющееся отражение. Я действительно очень похож на мать. Опять Моргауза! Я схватил комок земли и бросил в воду, чтобы разбить ненавистное отражение. Вода всплеснула, успокоилась, и отражение вернулось.

Только теперь я видел не только лицо леди Моргаузы. Я видел лицо воина. Мысленно перебрал прошедшие месяцы, да, вне всяких сомнений. Сейчас никто бы не принял меня за раба, барда или друида. Время оттиснуло на мне свою печать. Из воды смотрело на меня лицо воина, вот только кому он служит? Да какая разница? Воин и есть воин, а всякая война — это игра. Любая война, только не та, которую ведут Артур и силы Света.

Я вышел из задумчивости и попытался трезво посмотреть на ситуацию. Артур сказал, что все было бы хорошо, если бы я действовал, как все прочие воины: стремился бы к почестям, славе, богатству, получал бы дорогое оружие из рук других королей, носил бы роскошные плащи, пил мед и выслушивал похвалы бардов. Я представил, как въезжаю в город на Цинкаледе, в сияющей кольчуге, в алом плаще, при золотых украшениях, улыбаясь девушкам, машущим мне рукой. Да, на войне бывает и такое: золото, блеск, прекрасные кони, пурпурные шелка. Так можно и забыть, зачем она нужна, эта война.

Я обнажил меч. Его вручили мне с определенной целью, а я как-то подзабыл о ней. Я получил оружие из рук короля, которому присягнул, и впредь не намерен забывать об этом.