Маисовый колос

— Вон там, — с лукавой улыбкой ответила девушка, указывая на громадное зеркало, перед которым они в эту минуту стояли.

— А! Очень вам благодарен! Но она так далеко, что я, к своему величайшему сожалению, не могу пригласить ее на следующую кадриль, как бы мне того хотелось.

— Да она уже приглашена, — проговорила донна Аврора. — Вот этот сеньор может подтвердить вам, что следующая кадриль обещана ею, — добавила она, указывая кивком головы на своего кавалера, бывшего невдалеке.

— А могу я узнать, кто этот счастливый избранник? — продолжал дон Мигель.

— Ваш покорнейший слуга,— ответил другой человек, подошедший в эту минуту к ним.

Это был тот самый незнакомец, который невидимо присутствовал на собрании в доме донны Марселины.

— О, да это настоящий заговор против меня, как я вижу! — воскликнул дель Кампо.

— Совершенно верно, кабаллеро, — грациозно приседая, подтвердила молодая девушка.

— Хорошо, пусть так, — сказал дон Мигель. — Постараюсь утешиться в своем несчастье и отыскать другую донну, похожую на донну Аврору.

Сделав общий поклон, он возвратился к своей кузине, все еще сидевшей с донной Мануэлой Розас.

Обе молодые женщины поняли друг друга с первых же слов. Чистосердечие дочери свирепого диктатора очаровало донну Гермозу и в несколько мгновений заставило забыть все ее предубеждения против нее.

Они беседовали как старые знакомые, когда с одной стороны к донне Гермозе подошел ее кузен, а с другой — к дочери Розаса — приблизился полковник дон Мариано Маса. Вслед за этими двумя кавалерами появился и дон Николас Маринио, редактор «Газеты» и начальник алгвавилов.

Начинался вальс. Полковник Маса подал руку донне Мануэле, которая тотчас же встала. Следуя его примеру, редактор подставил свою руку молодой вдове, бормоча что-то невнятное и буквально пожирая ее глазами.

Не говоря ни слова, дон Мигель взял свою кузину за руку, заставил ее встать и, обратившись к сеньору Маринио, замершему в позе вопросительного знака, с тонкой улыбкой проговорил:

— Сеньора уже приглашена.

После вальса донны Аврора и Гермоза сели рядом. Через минуту к ним подошли под руку донны Мануэла и Августина. Дон Мигель стал за стульями своей невесты и кузины, зорко наблюдая за всем происходившим в зале.

Дочь Розаса представила молодую вдову донне Августине. Завязалась оживленная болтовня.

Все эти четыре женщины, молодые и прелестные, должны были с первого взгляда или возненавидеть друг друга или полюбить. К счастью, симпатия взяла верх.

Немного погодя к этой группе подошли еще двое: толстый, низенький, черномазый мужчина, сеньор Ривера, доктор медицины и хирургии, с супругой, донной Мерседес, урожденной Розас, второй сестрой губернатора.

Эта дама отличалась высоким ростом, пышным станом и бескровным лицом.

— Я везде искала тебя, Августина, — оказала сеньора Ривера своей сестре.

— Ну, вот и нашла, — ответила та. — Что тебе угодно?

— Мне страшно жарко, моя милая. Пойдем ужинать.

— Уже?

— Да, кажется, пора... Как ваше здоровье, сеньор дель Кампо? — обратилась она к дону Мигелю.

Молодой человек молча поклонился.

— Что это с вами сделалось в последнее время, сеньор? — продолжала она, играя веером.

— В каком отношении, сеньора?

— Да хоть в том, что вас нигде не видно. Пропадаете, вероятно, у какой-нибудь таинственной, никому неведомой красавицы? Эта дама ваша кузина? — вдруг спросила она, указав на донну Гермозу.

— Да, сеньора, это донна Гермоза Саэнс де Салабери, которую и имею честь представить вам.

— Очень рада познакомиться с вами, — обратилась сеньора Ривера к донне Гермозе, подавая ей руку. — Так как дон Мигель, по-видимому, очень занят в последнее время, то я и не осмеливаюсь беспокоить его просьбой привезти вас ко мне, а потому прошу вас пожаловать запросто, без него и когда вам вздумается. Если желаете, мой муж может заехать за вами... Вот мой муж, доктор Ривера. Вы не знакомы?

— Не имела чести...

— Велика честь! Если бы вы знали, что это за ужасный человек! Просто покоя мне не дает со своими ухаживаниями. Я говорю это при всех, чтобы пристыдить его. Слышишь, муженек?

— Слышу, Мерседес, слышу. Но ты напрасно жалуешься на меня.

— У, бесстыдник! — погрозила она пальцем.

Донна Гермоза с удивлением смотрела на эту даму, язык и манеры которой поражали своей вульгарностью.

Кстати, донна Мерседес была особа вполне незлобивая и совершенно безвредная, отличаясь только неумением держать себя.

Полковник Маса, бывший кавалером донны Мануэли, подошел вести ее к столу. Дочь Розаса встала. Все последовали ее примеру.

Федеральные дамы старались не отставать от донны Мануэлы, чтобы иметь честь сесть возле нее, а унитарийки, наоборот, быть как можно дальше от нее, обменивались многозначительными взглядами и улыбками по адресу первых.

Таким образом, общество само собой разделилось на две группы, резко отличавшиеся одна от другой.

Сеньора Негрета подошла к донне Гермозе и шепнула ей на ухо:

— Поздравляю вас с новыми друзьями.

Молодая вдова молча улыбнулась.

— Я понимаю эту улыбку, — продолжала старуха.— Но это знакомство может иметь важные последствия.