Макамы

Скорей сложи стихотворение,
Сомни суровое сомнение!
Скажи себе: свершенье сладостно,
Судьба сулит соединение.
Свиданье сбудется секретное,
Смири страстей своих смятение,
Следи созвездий сочетание —
Счастливых судеб совпадение!

Шейх похвалил его:

— Прекрасно, мой милый! Я вижу, учение твой ум отточило.

И снова он вызвал ученика, сказав:

— Задача твоя легка: велю я тебе такие стихи написать, которые буквы «ра» не должны в себе содержать.

Мальчик, словно разбуженный львенок, вскочил и, повинуясь приказу, тут же такие стихи сочинил:

Знай, милость Аллаха достигнет того,
Кто все отдает, не щадя ничего,
Кто помощи божьей послушливо ждет,
Не сетует, если лишится всего,
Кто хочет спасенье и счастье добыть,
Ничем не обидев нигде никого,
Кто в помыслах благостных тихо живет
И бога всевышнего чтит одного!

Шейх прочел и сказал:

— Спасибо, моя отрада, старческих глаз услада!

И опять позвал:

— Подойди-ка, Малыш, целый день ты сегодня молчишь! Теперь пришла и твоя пора: сочини стихи, чтобы в каждом слове слышна была буква «ра»!

Шустрый маленький мальчик вышел вперед и громко продекламировал, чтоб услышал его народ:

Щедро просящим подарки дари,
Щедро дарящего благодари!
Брату прости, прегрешенья скорей,
Твердой рукою добро сотвори!
Против неправды упорно борись,
Правду открыто друзьям говори!
Неотвратимая старость придет —
Бурные страсти заране смири!

Старик похвалил Малыша, и тот на место пошел не спеша.

Потом он позвал:

— Подойди, Слоненок, хитрый, как дьяволенок!

Выступил рослый юноша — горе влюбленным, красивей яйца страусиного, что лежит на лугу зеленом; и шейх сказал ему:

— Тебе покажется трудным едва ли сделать, чтобы во всех строках буквы начальные с конечными совпадали.

Ответил юноша:

— Учитель, слушай, и пусть у врагов твоих оглохнут уши:

Наши души терзает страстей ураган,
Насыщает их сладкий греховный дурман,
Навлекая на разум глубокий туман.
Не потворствуй страстям — в них и ложь и обман,
Неустанно читай вдохновенный Коран,
Неизменно ты пост соблюдай в рамадан[329]!
Нападет на отступника злобный шайтан —
Не спасет от него и могучий султан.
Нам для жизни Аллахом путь праведный дан —
На заре пусть отправится твой караван!

Шейх сказал:

— Обрадовал ты меня! Буду я за тебя молиться до последнего дня.

Потом он отдал приказ:

— А ты, Говорун знаменитый, выстрой в своих стихах слова все по алфавиту!

Вышел юноша, взором остер; лицо его было светлее, чем радушных хозяев костер. Очень громко, что было сил, стихи он такие заговорил:

Аллаха благое веление
Готовит друзьям единение.
Желание зависть использует —
Какое лукавое мнение!
Надежда — опора печальному —
Рождает святое терпение,
Уменье философа хитрого
Ценить червяка шевеление.
Щедрее щедрот эха юности
Яснеющей яви явление.

Старец юношу похвалил и такие слова ему говорил:

— Язык твой ловок, и ум не туп, горе тому, кто будет с тобою груб! Ты юн, но память твоя таит больше сокровищ, чем в недрах земля хранит!

Чистой водою знания всех я вас напоил и словно копья ваши умы отточил. Вспоминайте меня — и я буду вас вспоминать; остерегайтесь неблагодарными стать!

Сказал аль-Харис ибн Хаммам:

— Я подивился, веря ушам с трудом, — как глупость смешана с удивительным мастерством. Стал я разглядывать шейха внимательно, внешность его изучать старательно, но был я как путник осторожный темной ночью в пустыне бездорожной. Долго длилось мое заблуждение, затянулось смущение, но тут пригляделся ко мне старый плут и с усмешкой сказал:

— Нынче прежних друзей уж не признают!

Намек его сразу я угадал и по улыбке Абу Зейда узнал. Я упрекнул его:

— Каким же ветром в город глупцов тебя занесло? И зачем ты избрал дураков ремесло?

Посерело, как пепел, лицо Абу Зейда, во взоре погасло пламя, и он ответил мне такими стихами: