«Македонские легенды» Византии

Таким образом, всего за 4 месяца Иоанн Цимисхий разгромил грозного врага и вернул Римской империи Болгарию, признавшую свою зависимость от Византии. В болгарских городах были расставлены римские гарнизоны, город Преслав переименовали в Иоаннополь, по имени василевса, а Доростол в Феодорополь – в честь св. Феодора Стратилата, помогавшего византийцам в ходе осады. Болгарского патриарха, имевшего кафедру в Доростоле, Цимисхий низложил, и объявил, что отныне Болгария входит в Константинопольский диоцез. Царя св. Бориса с женой и детьми, брата Романа и вообще всех членов болгарской царской династии Иоанн Цимисхий взял с собой в Константинополь[582].

Его возвращение в Константинополь стало настоящим триумфом: горожане подарили ему венцы и скипетры, украшенные драгоценными камнями. На роскошной золотой колеснице, запряженной белыми конями, василевс промчался по городу, а затем направился в храм Святой Софии, чтобы воздать благодарственные молитвы за дарованный Богом успех в войне[583].

В храме, к неописуемому восторгу константинопольцев, император положил на алтарь корону Болгарских царей. Царь св. Борис публично отказался от царства, сменив свой титул на магистра Римской империи, а его брат Роман был оскоплен – византийцы решили не рисковать и устранили таким жестоким способом очередного конкурента на завоеванные их императором болгарские территории[584].

Пока василевс воевал в Болгарии, на Востоке происходили свои события. Летом 971 г. карматы под командованием Хусайна ибн Ахмада ибн Бахрама подошли к Дамаску, чтобы вырвать его из-под власти Фатимидов. Наместником города в то время был Джафар ибн Фаллах, не сумевший сохранить Дамаск от врага. Правда, в скором времени Фатимиды сумели вернуть себе Дамаск обратно. Это был едва ли не последний всплеск их активности, больно ударивший по Византии. Пользуясь отсутствием царя, Фатимиды напали на Антиохию и нанесли поражение нескольким римским отрядам. Поэтому император вполне основательно готовился к грядущим военным кампаниям на Востоке[585].

Зима с 971 на 972 г. прошла в отдыхе и приготовлениях к походам. Император завязал очень удачные переговоры с Армянским царем Ашотом III (953—977), чье 10‑тысячное войско вошло в состав византийской армии. Кроме того, в армянской области Дарон, в западной части озера Ван, были организованы склады для римской армии[586]. Как утверждают, Ашот III был одним из лучших представителей династии Багратидов, за что и получил при жизни прозвище «Милостивый». Решительный перед лицом врага, он был весьма отходчив, когда победа оказывалась достигнутой. Отличаясь глубокой религиозностью даже в тот верующий век, он сумел приобщить к вере и свою жену царицу Хосровануш, персиянку, основавшую монастыри в Санаине и Ахпате.

Умея приноравливаться к внешним обстоятельствам, Армянский царь вовремя оказал большую услугу халифу аль-Мутиу Лиллаха аль-Фадл ибн Джафар аль-Муктадиру (946—974), разгромив и убив в бою мятежного эмира Хамдуна, вторгнувшегося в Армению. Халиф не забыл этой помощи, и с тех пор дела в Армении пошли на поъем. Впрочем, как только Византия начала очередные военные действия на Тигре против арабов, Ашот III немедленно с отрядом в 30 тысяч воинов присоединился к Иоанну Цимисхию[587].

Получив столь серьезную помощь, летом 972 г. Цимисхий двинулся с армией на Восток, желая обезопасить возвращенные Византией сирийские владения и освободить от власти арабов остальные территории. Переправившись через Евфрат, он подошел к городу Эмет, который сдался без боя, выплатив императору огромный выкуп и признав его власть над собой. Затем, также без боя, он принудил сдаться крупнейший город Месопотамии Миефарким, бывший византийский город Мартирополь, опять получив с жителей громадный выкуп. Оттуда император направился южнее к городу Нисибис (Низибия), который склонил свои знамена перед византийской армией 12 октября 972 г. Всем казалось, что теперь целью армии должен стать Багдад, совершенно не способный противостоять императору. Но в силу неведомых причин Цимисхий повернул назад, к Антиохии[588].

В следующем году Цимисхий направился к городу Экбатан, столице местного сарацинского эмира. Римлянам очень хотелось овладеть этим городом, полным сокровищ арабской казны, но недостаток продовольствия и, главное, воды – местность была пустынной, не позволили им довершить начатое. Тем не менее этот поход также произвел устрашающее действие на арабов. С полным правом считая себя победителем и в этой кампании, зимой император с армией возвратился в Константинополь[589].