Македонского разбили русы

И здесь мы переходим к важнейшему для кладоискателей месту в поэме Низами. Отдохнув в родниковой местности, Александр готовился к броску в страну мрака, где жили яджуджи и маджуджи, чтобы, оградив их стеной, обезопасить народы, обратившиеся к нему за помощью. Однако, произведя смотр своим силам, обнаружил войско отяжелевшим.

Изобильем смущен войсковым своих сил,
В область мрака идущий помедлить решил.
Не одна оказалась большая пещера
Возле мест, где стоял стан царя Искендера.
Созволил тогда государь пожелать,
Чтоб в пещеры вместили всю лишнюю кладь.
И от тех, что с поклажей остались в пустыне,
Стало людно. Сей край обитает доныне.
«Буни гар» – «глубь пещер» означает, и вот
Вся земля эту область Булгаром зовет.
Шахи этой страны (так решившие правы)
Есть потомки воителей Румской державы…
…Царь остаться велел старикам и недужным:
Их поход в темноту счел он делом ненужным…
…И с поклажей остались в пещерах седые…
…Одолев затрудненья подобного рода,
По два в день государь совершал перехода…
…С месяц был он в пути. Солнца вечная сила
Направленье свое в небесах изменила.

(М. Ф. Косарев: у нанайцев «буни» – мир мертвых. Можно предположить, что в глубине горы хоронили покойников).

Важно, что у Низами есть прямые указания на то, что Искендер возвращался другим маршрутом и не забирал сокровищ, сложенных в глуби пещер. В главе «Возвращение Искендера в Рум» Низами пишет:

Излагается в книге: когда Искендер
Часть поклажи сложил вглубь обширных пещер,
В тех местах он, сокровищ потратив немало,
Создал город Булгар, что расцвел небывало.
Из Булгара он двинулся в Рус; расцвели
Царской щедростью области этой земли.
Кораблями затем вспенив Румское море,
Обитаемый берег увидел он вскоре…

[41]

Основываясь на тексте Низами, чрезвычайно трудно решать вопрос о том, где расположен пещерный город, в котором Александр спрятал свои сокровища. В активе: родниковая зона, то есть искомая местность располагалась не южнее лесостепи. Второе – близость города Правды (Арты). Третье – близость Китая (Кара-Катая!). Четвертое – шестьдесят дневных переходов южнее полярного круга. Наконец, пятое – наличие крупного катакомбного объекта. Всем пяти признакам отвечает Томское Приобье и сам город Томск.

Разумеется, для историков эта аргументация будет выглядеть недостаточной. Другое дело – для кладоискателей. Любопытно, что объем сокровищ Афрасияба и Александра сопоставим и составляет три-пять тысяч тонн и, следовательно, до четырех с половиной сотен кубометров по объему. Скажем, объем чистого металла весом 3 тысячи тонн при плотности 18 г/куб. см. составляет 166,66 кубических метра. Такие объемы невозможно незаметно спрятать, зарывая в землю, слишком уж велики масштабы горных работ. Точно так же их невозможно незаметно перевозить на большие расстояния. Представляется, что подобные объемы уместно либо топить в водоемах, либо прятать в катакомбах. В водоемах (морях, озерах, прудах и особенно реках), неизбежно со временем нарастание проблем. Во-первых, это проблема локализации, а, во-вторых, проблема заиливания с перспективой абсолютной потери захороненного сокровища. В этом плане катакомбы представляют собой гораздо более выигрышный объект, и неслучайно все томские клады, согласно окутывающим их легендам, так или иначе связаны с катакомбами.

Заключение

Читатель, возможно, согласился с автором в том, что противоречие между поэтической и исторической традициями в освещении Восточного похода Александра разрешается в пользу поэтов. Поэтическая традиция опирается на устные рассказы десятков тысяч вернувшихся из похода ветеранов, в то время как историческая версия сводится к отбраковке неправдоподобного. Отбросив все неправдоподобное, античные историки создали ложную по сути и несуразную по форме версию похода.