Читаем Макей и его хлопцы полностью

Лицо Макея приняло ехидно–жёсткое выражение, которое могло бы привести в замешательство кого угодно: сухие колючки его серых глаз вонзились в незнакомца, имеющего столь непомерные претензии, тонкие губы сложились в ядовитую улыбку. Но незнакомец, назвавший себя инженером, и глазом не моргнул. С детским упрямством он повторил:

-— Меня необходимо перебросить в Москву.

— В Москву? — ухмыльнулся Макей. — Почему в Москву? Инженеры нам и здесь нужны.

— Ну, раз нужны, я останусь, — неожиданно сказал инженер–судостроитель, — куда мне идти?

— Рядовым в третью роту, в саперную.

— Почему рядовым? — опять запротестовал инженер. — Я ведь инженер. Я ничего не понимаю!

— Мы и говорим, что вы недопонимаете, — сказал, вставая со стула, Сырцов и, взяв под руку незнакомца, предложил ему прогуляться. — Побродим, потолкуем.

Они вышли. Макей сразу углубился в составление плана предстоящей операции. Он обладал исключительной способностью быстро переходить от одного душевного состояния к другому, мог шуметь, кричать, хвататься за пистолет. Тут же, как ни в чём не бывало, он шутил, диктовал приказ писарю Макулнчеву, смеялся. Сам он эту свою способность называл переключением энергии из одного состояния в другое.

Через час пришёл Сырцов, и Макей, хитро сверкая глазами, сунул ему свой план.

— Посмотри, что я тут набросал.

— Хорошо, — сказал Сырцов, — вот только здесь, по–моему, не то. Сюда надо бросить ударную группу, а третья рота в это время пусть отвлечёт на себя огонь.

— Добро. Быть по–твоему.

— Миценко! — позвал Макей, — через час готовить отряд к выходу.

— Есть, товарищ командир!

III

Деревни Развады и Подгорье стоят на скрещении железной дороги Могилев—Осиповичи и большого шляха, связывающего собою Закупленье, Долгое, Усакино и Сушу. От Кличева, в котором партизаны установили Советскую власть, Развады находятся на расстоянии 18 — 20 километров на север. А вокруг простираются непроходимые хвойные, вперемежку с ольхой, дубом и березой, леса, урочища и топкие болота. Сюда‑то по железной дороге и прибыл батальон войск «СС». Чтобы оградить свои фланги от партизан, гитлеровцы выдвинулись по шляху в ту и другую сторону и небольшими силами заняли Усакино в Долгое. Другой вражеский отряд с юга от Кличева занял Усохи, Заполье, Бацевичи, Старый Спор, Березовое Болото и Рудню. С запада враги заняли Дулебы и Турчанку, с востока — Борки. Они даже в Уболотье наезжали и неоднократно завязывали там перестрелку с заставой макеевцев. Не было никакого сомнения относительно того, что гитлеровцы готовятся к блокаде Кличева.

Макеевцы, как и партизаны других отрядов, оставив Кличев, шли глухими лесными тропами на север от города. Ночью они прошли через Поплавы и Дулебы и сделали малый привал в Межном. До Развад и Подгорья оставалось четыре километра. Надо было дать возможность хлопцам перед боем чего‑нибудь перекусить, затянуться раз—другой самосадом, а то и просто высушенным дубовым листом. Макей с комиссаром Сырцовым, тем временем, собрали командиров и политруков рот, ознакомили их с обстановкой и планом боевой операции.

На рассвете партизаны, миновав лес, вышли на светлую кудрявую опушку. Сразу их взору открылись две деревни с небольшими хатами под деревянными крышами и далеко выброшенными постройками колхозных дворов. Это Развады и Подгорье. Макей решил послать туда разведку. Догмарёв вызвался добровольцем. Ломовцева парторг Пархомец рекомендовал как опытного вояку.

Догмарев и Ломовцев, согнувшись, побежали к селу Подгорье, потом легли на землю и поползли по–пластунски, не оглядываясь, быстро, словно кошки, когда те подкрадываются к зазевавшимся воробьям. Казалось, не только их взор, но и всё существо устремлено вперед; они знали, на что идут. С замиранием сердца следили партизаны за их передвижением. Вот они уже в Подгорье, машут руками — это сигнал «врагов нет». От дома к дому пробежали всю деревню. Они уже на линии железной дороги. Партизанам их почти не видно. Но Макей, не отрывая от глаз бинокля, следит за каждым их движением.

Ломовцев, лежа на животе, говорит Догмареву:

— Саша, ты ничего не слышишь?

— Нет.

— Будто говор нерусский?

Оба притаились за железнодорожной насыпью близ будки. Прислушались. Точно: где‑то недалеко идут люди. Слышен стук кованых сапог о жёсткую дорогу. Вскоре они увидели: прямо на них из Развад идёт небольшой вражеский отряд. Оба, словно по команде, вскинули винтовки. Почти одновремённо раздались два выстрела. Враги мгновенно рассыпались, хоронясь в кювете дороги и за случайно оказавшимся здесь бревном. Двое остались лежать на дороге недвижно. Через минуту противник открыл бешеную автоматную стрельбу. Пули свистели над головами партизан, решетили железнодорожную будку, за которой лежалц Догмарев и Ломовцев.

Сообразив, что перед ними не более двух—трёх партизан, враги начали передвигаться вперёд, расширяя свои фланги. Теперь они уже вели опасный для Догмарева и Ломовцева фланговый огонь.

Перейти на страницу:

Похожие книги