Махно и его крах

Когда потерпела крах иллюзорная идея Махно и его соратников поднять антисоветское восстание войск Южного фронта, подавляющее большинство «кадровых махновцев», ощутив на себе удары Красной Армии, сникли, пропал их боевой дух. «Бойцы так пали духом, — вспоминал начштаба махновской армии В. Белаш, —- что, не будь красного террора, готовы были разойтись по домам. В армии их удерживала не сознательная борьба с Советской властью, а репрессии и боязнь ЧК. И не будь этого, махновщина на другой день после врангелевщины прекратила бы свое существование»³⁵⁶. Однако если это утверждение В. Белаша можно с некоторой натяжкой принять в отношении рядовых махновцев, то нельзя забывать, что ядро армии Махно было ударной силой кулацкой контрреволюции на Украине. Махновщина была важной составной частью охватившего в 1920—1921 гг. страну политического бандитизма — особой формы гражданской войны.

ЗАКАТ МАХНОВЩИНЫ

Новый 1921 год, открывавший третье десятилетие XX века, Махно встретил в бою. Всю новогоднюю ночь кипел бой между махновцами и красными казаками В. М. Примакова в районе Тальное — Маньковка. Понеся незначительные потери, повстанцы начали отходить в сторону села Вузовки. Махно раздражало то, что на искрящемся от яркого зимнего солнца снегу оставались следы его конницы и красным ничего не стоило определить направление движения банды. Спасти его мог лишь обильный снегопад. Ранним утром 3 января начали пролетать редкие снежинки, а затем пошел уже более сильный снег — это был первый снег в новом году. Он заметал следы махновской конницы, которая медленно двигалась по опушке леса.

Неожиданно навстречу передовому отряду Марченко выехала группа всадников с красным знаменем. Уставшие в беспрерывных боях, махновцы, которые уже поверили, что ушли от смертельной опасности, оторопели. Узнав, что перед ними — штаб 14-й кавди-визии во главе с начдивом Пархоменко, Марченко сообразил, что махновцев намного больше, и отдал команду обезоружить красных конников. Боясь, что вслед за штабом появится дивизия, махновцы перебили захваченных в плен и ускакали к главным силам повстанцев, чтобы доложить батьке о случившемся.