Маховик счастья (СИ)

Она очутилась в узком переулке. Покосившиеся ряды одинаковых домов с неотличимыми фасадами и пустыми глазницами стекол. Она знала это место. Паучий тупик. Через мгновение сзади нее раздался шорох, и Лили увидела его. Северусу было, судя по виду, около семнадцать лет, не больше. Сейчас было лето, значит, он уже вернулся из Хогвартса. Неказистая мешковатая одежда еще больше подчеркивала болезненную худобу. Он возвращался домой. Лили следовала за ним по переулку, чувствуя, как колотится сердце от страха. Чем ближе он подходил к дому, тем отчетливее становились крики и ругань, доносившиеся оттуда. Она видела, как лицо его сморщилось от отчаянья и отвращения. Развернуться, уйти прочь, никогда больше сюда не возвращается – вот что кричали эти черные, ярко блестящие на бледном лице глаза. Лили замерла. Она знала, что увидит сейчас, и ей это неприятно. Крики сменились женским плачем. Снейп медлил перед дверью, словно ожидая, что все прекратится само собой, потом резко толкнул ее вперед и вошел внутрь. Она никогда не была здесь. Он стеснялся ее приглашать, а ей и в голову не приходило напрашиваться. Войдя внутрь, ей сразу стало понятно, почему он никогда не хотел возвращаться из школы домой. Из всех углов кричала бедность. И это была не просто не хватка денег – здесь чувствовался дух отчаянья, злости и запущенности, словно живущим здесь людям уже так плохо, что стало все равно до окружения. Темная комната была настолько захламленной, что не верилось, что она обитаема. Косые лучи заходящего солнца бросали жалкие оранжевые отблески через запыленное окно. Она снова услышала крики и звук удара. Северус испуганно вздрогнул, на его лице отчетливо проступив гнев, смешанный со страхом. Он шел через комнату вперед к другой двери и резко распахнул ее. Лили вздрогнула, инстинктивно закрыв глаза. На полу, съежившись, в углу сидела женщина, руки ее, тонкие и болезненные, покрывали синяки. Она прижимала их в голове, стараясь закрыться от ударов, которые наносит ей стоящий рядом высокий черноволосый мужчина с грубым, злым лицом и крючковатым носом.

- Никакого колдовства в моем доме! Ты – чертова ведьма, мерзкая тварь, будь ты проклята!!!

Лили в ужасе прижала руки ко рту. Она видела, что стоявший перед ней мужчина пьян, и его пошатывающаяся, размахивающая руками фигура вызывала еще большее отвращение.

- Аааа, вот и ты. Явился из своего гадюшника. Еще одна гадюка растет. Посмотри, твой выродок...

Лили словно внезапно вспомнила о присутствии Снейпа и в испуге повернула голову. Теперь на его лице только ненависть. Он выхватил палочку и наставил ее на мужчину. Тот,будто бы не замечая, обрушил очередной удар на голову пытавшейся заслониться женщины. Лили похолодела изнутри, с ужасом поняв, что сейчас будет.

- Нет! – она рванулась вперед, словно желая выхватить палочку, но только прошла сквозь нее. Резкая вспышка на миг озарила помещение, и луч света вырвавшийся из палочки, со всей силы ударил в мужчину, отбрасывая его назад. Тот упал, ударившись головой об угол подоконника. С минуту ей казалось, что время замерло. Потом она услышала свой крик. Нет, не свой. Это кричала женщина. Мать Северуса. Она поднялась, шатаясь, подошла к лежащему на полу телу и наклонилась над ним. Со своего места Лили видела, как глаза мужчины, не мигая, уставились в серый потолок.

- Ты... ты... ты убил его... – свистящий шепот наполнил комнату. Женщина повернулась к сыну, на лице которого застыл ужас. Он все так же держал палочку, словно щит перед собой.

- Убийца!.. Ты убил своего отца! – женщина вскочила на ноги, с безумным видом тыча в него рукой. – Чудовище!

Лицо Северуса исказила гримаса, плечи сгибались, будто в конвульсиях. Он резко дернул дверь, вылетая из комнаты, выбежал на улицу. Лили бросилась за ним, чувствуя, как поплыл пол под ногами, и она вновь летела в черноту.

Лили моргнула. Прямо перед ней было лицо Снейпа, такое же мертвенно-бледное, как секунду назад в Паучьем тупике. Она обнаружила, что вновь вернулась в комнату, а он проснулся. Значит, понял...

- Ты... ты не должна была это видеть! – он мгновенно вскочил с кровати, отшатнувшись.

- Почему? Почему ты ничего мне не рассказал? – Лили вдруг поняла, что если начнет виновато оправдываться, сделает только хуже.

- Не сказал?!

- Да! – она тоже вскочила. – Ты отгородился от меня, а я хочу помочь!

- Мне не нужна помощь...

- Паршивой грязнокровки?

- Что? – он опешил и замер.

- Не нужна помощь паршивой грязнокровки. Так это, кажется, однажды уже прозвучало. Может, повторишь?

- Нет... я не...

- Для чего, скажи мне, нужны друзья тогда? Какой смысл в этом Брачном обете, если мы по-прежнему остаемся чужими друг другу? Я должна принимать твою помощь, а ты мою – нет? Почему? Я не достаю до нужного уровня?

- Что за глупости ты говоришь!

- А как? Объясни мне, я не понимаю! Почему я должна все делать сама? Биться, как дура, в глухую стену!

- Ты довольна тем, что увидела? – зло спросил он.

- Нет, – призналась она. – Но я могу тебя помочь, если ты позволишь...

- Нет, не можешь... – он закрыл лицо руками и опустился на кровать.