Макинтош - Избранные работы

Так обстоит дело, если мы руководствуемся Словом Бога; и, исходя из всего этого, можно ли быть излишне прямым, излишне страстным, излишне настойчивым, устно или письменно убеждая каждую необращенную душу, с которой мы можем столкнуться, в обязательной необходимости немедленно искать прибежища от грядущего гнева — искать прибежища у Христа Спасителя, Который умер на кресте во имя нашего спасения, Который стоит с распростёртыми объятиями, чтобы принять всех, обратившихся к Нему, и Который возглашает Свою сладостную милость: "Приходящего ко Мне не изгоню".

Часть 2

В нашей предыдущей статье мы пытались в каждом случае показать абсолютную необходимость обращения. В Писании это положение доказывается таким образом, чтобы не оставлять почвы для возможных сомнений любому, кто склоняется перед его священным авторитетом. "Если не обратитесь и не будете как дети, не войдёте в Царство Небесное" (Матф. 18,3). Это, во всей своей нравственной силе и глубокой важности, относится ко всем сынам и дочерям падшего Адама. Не найдётся ни одного исключения из истории всего человечества, говорящего о том, что без обращения души можно войти в Царствие Бога. И не имеет ни малейшего значения, кто я и что я; если я не обращён, я нахожусь в царстве тьмы, под властью сатаны, в грехе и на дороге в ад.

Я могу быть человеком безупречной нравственности, с безукоризненной репутацией; могу быть возвышенным религиозным проповедником, сборщиком винограда, учителем воскресной школы, официальным лицом в какой-либо церковной организации: священником с высоким саном, дьяконом, церковным старостой, пастором или епископом, милосерднейшей личностью, необычайно щедрым жертвователем для религиозных и благотворительных учреждений, являющимся образцом для других, пользующимся успехом, почитаемым всеми благодаря своим личным достоинствам и нравственному влиянию. Я могу быть всем этим и даже больше: я могу быть всем и иметь все, что возможно для человеческого существа, и все же быть необращенным и, следовательно, быть вне Царствия Бога, а в Царстве сатаны, в грехе и на широкой дороге, которая ведёт прямо к озеру, огненному и серному.

Таково очевидное значение и величие слов Господних в Евангелии от Матфея 18,3. Невозможно не воспринять их. Эти слова ясны, как день. Мы не можем просто так отмахнуться от них. В своём поистине огромном значении они довлеют над каждой необращенной душой на лице Земли. "Если не обратитесь… не войдёте в Царство Небесное". Это в равной мере относится к опустившемуся пьянице, который валяется на улице хуже животного, и к необращенному благочестивому завсегдатаю храмов или трезвеннику, который гордится своей трезвенностью и постоянно хвастается количеством дней, недель, месяцев или лет, в течение которых он воздерживался от хмельного питья. Они оба одинаково будут вне Царствия Бога, оба в грехе, оба на пути к вечной гибели.

Верно, что один из них обратился от пьянства к трезвости. Это действительно великое благословение с нравственной и социальной точки зрения, но обращение от пьянства к трезвости — это не есть обращение к Богу, это не есть обращение от тьмы к свету, это не есть вступление в царствие возлюбленного Сына Бога. Между этими двумя вещами существует та единственная разница, что трезвенник может питать иллюзии по поводу своей воздержанности, кичась своей нравственностью и таким образом обманывая себя тщеславным убеждением своей правоты, тогда как в действительности это не так. Пьяница явно и несомненно грешен. Каждый знает, что ни один пьяница не унаследует Царствия Бога; но не может этого и необращенный трезвенник. Оба изгои.

Обращение к Богу абсолютно обязательно как для первого, так и для второго; и то же самое можно сказать обо всех классах, всех разрядах, всех кастах, о людях всех состояний и цветов кожи под солнцем. Это не имеет значения, когда речь идёт об этом великом вопросе. Он остаётся в силе для всех без различий, каким бы ни был образ жизни или социальное положение — "Если не обратитесь… не войдёте в Царство Небесное".

Как же значителен, как важен для каждого этот вопрос: "Обращён ли я?". Человеческий язык не в состоянии выразить глубину и значительность этого вопроса. Одна лишь мысль о том, чтобы продолжать изо дня в день и из года в год жить без чёткого и обстоятельного решения этого самого важного вопроса, для каждого из нас может считаться в высочайшей степени вопиющей глупостью, в какой только может быть повинно человеческое существо. Если человеку суждено будет оставить свои земные дела в неопределённом, неустроенном состоянии, он подвергнет себя обвинению в самом грубом и отъявленном небрежении и беззаботности. Но что значат даже самые неотложные и весомые преходящие дела по сравнению со спасением души? Все сиюминутные заботы — лишь солома на току по сравнению с устремлениями бессмертной души — великой реальностью вечности.