Макинтош - Избранные работы

Поэтому в высшей степени неразумно кому бы то ни было оставаться хотя бы на единый час без ясной и обдуманной уверенности в том, что он истинно обращён к Богу. Обращённая душа перешла границу, которая отделяет спасённых от неспасенных — детей света от детей тьмы — Церковь Бога от этого грешного мира. У души обращённой смерть и суд — позади, а впереди — слава. Человек может быть так же уверен в райском блаженстве, как если бы он уже был в раю, поистине, как человек во Христе он уже принадлежит Ему. У него безупречное звание, безоблачное будущее. Он принял Христа как своего Спасителя и Господа Бога — как Своего Отца и Друга, Святого Духа — как своего благословенного Утешителя, Наставника и Учителя, небеса — как свой светлый и счастливый дом. О, невыразимая благословенность состояния обращенности! Кто может выразить её? "Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его. А нам Бог открыл это Духом Своим, ибо Дух проницает и глубины Бога.”

Теперь разберёмся, что означает это обращение, о котором идёт речь. Воистину благом будет для нас получить Божественное наставление в отношении этого предмета. Ошибка здесь окажется катастрофической по сравнению с интересами, поставленными на карту. Не счесть ложных представлений об обращении. И действительно, мы должны сделать вывод из самого факта огромной важности этого предмета, что величайший враг наших душ и Господа Христа будет стараться всеми возможными способами ввергнуть нас в грех в отношении него. Если он не сможет преуспеть, держа людей в состоянии полной беззаботности в вопросе обращения, он попытается отвести их глаза от его истинной сущности.

Если, например, человек так или иначе пробудился к пониманию глубокой суетности и тщеты мирских удовольствий, к пониманию настоятельной необходимости изменить свою жизнь, лукавый будет стараться убедить этого человека стать набожным, заняться таинствами, обрядами и церемониями, оставить балы, званые вечера и концерты, выпивку, азартные игры, охоту и скачки — словом, отказаться от всех видов развлечений и удовольствий, и зажить, что называется, религиозной жизнью: усердно посещать публичные богослужения, читать Библию, молиться и подавать милостыню, жертвовать на поддержание богоугодных заведений и благотворительных организаций страны.

Но это не обращение. Человек может все это выполнять и всё-таки быть совершенно необращенным. Религиозный фанатик, целиком проводящий жизнь в бдении, посте, молитвах, умерщвлении плоти и благотворительности, может быть так же совершенно необращен, быть столь же далёким от Царства Бога, как и бездумный искатель удовольствий, чья жизнь полностью проходит в погоне за предметами, такими же никчёмными, как жухлый лист или увядший цветок. Обе личности, несомненно, сильно друг от друга отличаются, так же сильно, как могли бы различаться два любых других человека. Но они оба не обращены, оба вне благодатной сферы Господнего спасения, оба в грехе. Правда, один занят "злыми делами", а другой "мёртвыми делами" — но оба вне Христа, они не спасены, они на пути к беспросветному, бесконечному страданию. Первый с той же неизбежностью, что и второй, если не будет спасительно обращён, найдёт свою долю в озере огненном и серном.

Опять-таки, обращение — это не переход от одной религиозной системы к другой. Человек может обратиться от иудаизма, язычества, магометанства или папизма к протестантизму и все же оставаться полностью необращенным. Несомненно, что с социальной, нравственной или интеллектуальной точки зрения гораздо лучше быть протестантом, чем магометанином, но в свете нашей настоящей статьи они оба занимают одну общую позицию, оба не обращены. Как о первом, так и о втором можно столь же истинно сказать, что, пока он не обращён, он не может войти в Царство Бога. Обращение — это не вступление на стезю религии, какой бы чистой, здравой, какой бы ортодоксальной эта религия ни была. Человек может состоять членом самой уважаемой религиозной общины в христианском мире и все же быть необращенным, неспасенным и стоящим на пути к вечной гибели.

То же относится и к богословским учениям. Человек может следовать любым образцам религиозной веры, Тридцати девяти Постулатам, Вестминстерской Исповеди, проповедям Джона Уэсли, Фокса и Баркли или любому другому учению, и всё-таки быть полностью не обращённым, закосневшим в злоупотреблениях и грехе, быть на пути в туда, где ни единый луч надежды не может нарушить ужасного вечного мрака.